Андрей Андрущенко - Адмирал Ушаков

Судьи выбирались и увольнялись сенатом. Половина членов сената ежегодно переизбиралась.

На всех островах были созданы полицейские органы — «судилища», или «верхняя полиция». Главными обязанностями «верхней полиции» было рассмотрение дел о «спокойствии всего острова», оберегание его «ото всяких раздоров… могущих произвести междоусобие». Другими словами, полиция обязана была подавлять классовые выступления трудящихся, которые имели место на островах и часто принимали острый характер.

«Известно мне, — писал Ушаков 20 апреля 1799 г. на о. Кефалонию, — что правление в острове Кефалонии и по сие время ещё не учреждено. Народ негодует на депутации и просит скорейшего учреждения, а между тем чернь дошла до дерзости и ослушания, собираются во множестве людей и почти бунт заводят».

Ушаков потребовал прекращения «бунта».

«Желаю от всей искренности моей доставить всем островам совершенное спокойствие и предписываю всем обывателям острова Кефалонии восстановить между собой приятство и дружелюбие» [364] Е. В. Тарле, указанное сочинение, стр. 126–127. .

Для защиты островов от нападений африканских пиратов и разбойников с албанского материка создавались республиканские войска, состоявшие из небольшого военного флота, «корпуса канониров и бомбардиров», «корпуса регулярных войск» и «корпуса греческих войск».

Ушаков помогал обучению этих войск. Они должны были охранять крепости Корфу и остальных островов. А пока что крепости были заняты русскими десантами до прибытия из России специального полка солдат. Турция также должна была прислать такое же число войск. Команды Кадыр-бея в крепости не допускались, за исключением малых отрядов.

В августе 1800 г. «План» и все другие постановления были утверждены Павлом I.

Республиканская форма устройства освобождённых от французов Ионических островов была избрана Павлом I и его дипломатией как наиболее удобное государственное устройство, позволявшее объявить острова независимыми и только находящимися под покровительством России и Турции, фактически же только под протекторатом одной России. Порта не играла существенной роли, хотя русские дипломаты и делали вид, что с ней считаются.

В Константинополе хотели было отказаться от первоначальных обещаний относительно островов, но решительные представления Томары от имени Павла I заставили султана подтвердить согласие на образование из островов республики.

В марте 1799 г. Томара писал Ушакову, чтобы как можно скорее под его непосредственным руководством «обыватели островов положили начало действия к образованию себя в правление сходственное воле нашего императора в Республику на подобие Рагузской… В случае какого-либо затруднения со стороны турков, прошу объявить наотрез, что и я таковые же имею повеления, что Порта об оных ведает и что сие так должно быть. Я о сем настою потому, что Порта предизбирает ныне другой род Правления для нее угоднейший; но представления о сем высочайший двор отверг» [365] ЦГАДА, Госархив, разр. XX, д. 379. л. 212 об. .

Часть корфинских дворян не была довольна предоставлением выборного права «второму классу» и хотела сосредоточить власть только в своих руках.

Их представители, прибывшие в Константинополь без всяких полномочий от сената, самочинно «упросили министерство Порты и русского посланника Томару изменить конституцию и одному дворянству предоставить всю власть».

Конечно, посол дворянской империи Томара и продажные турецкие министры феодальной Турции не заставили себя долго просить. Никчёмные остатки дворянства Ионических островов усилили свою власть. Но это привело только к ещё большему обострению классовых противоречии на островах.

Когда же Ушаков, вернувшийся в Корфу из Италии в феврале 1800 г., узнал о таких изменениях, он попытался доказать Томаре, что его действия будут иметь «пагубные последствия» и вызовут «междоусобную войну». Ушаков требовал отказать самозванным депутатам, подчеркнув, что Томара вмешался не в своё дело.

«Вы изволите припомнить высочайшее повеление, — писал он Томаре, — что по сим обстоятельствам всё это на меня возлагалось; я и теперь стараюсь привести всё в лучший порядок» [366] Р. Скаловский, указанное сочинение, стр. 340–341. .

В это время Ушаков имел случай убедиться, что дворян поддерживают англичане и австрийцы. В руки Ушакова попало письмо австрийского губернатора в Бокко ди Катаро консулу острова Занте. В этом письме, писал Ушаков Томаре 22 мая 1799 г., найдены «развратность и помешательство в наших учреждениях островов, прежде бывших Венецианских; стараются они делать происки и отклонять их на сторону австрийской нации» [367] Там же. стр. 342. .