Ласло Балла - Пиште нужен велосипед

Я, конечно, не понял, но не такой уж я болван, чтоб не сообразить, что каждая буква сокращённо означает какой-нибудь элемент, а все элементы вместе, то есть соединение элементов, — это карбамид.

— Объясни, пожалуйста, каждую букву, — говорю я.

— Изволь, — говорит папа. — H — это водород; N — азот; C — углерод; O — кислород. N и H в конце формулы тоже азот и водород. Но прежде чем эти элементы образуют карбамид или другое химическое вещество, они вступают в различные реакции, и это очень длительный и сложный процесс, которого ты сейчас не поймёшь.

Я вздохнул и стал расспрашивать о формалине.

— Формалин — это сорокапроцентный водный раствор формальдегида, — сказал папа.

— А какая формула у формальдегида?

— Да что тебе дались эти формулы, Пишта? Ты всё равно ничего не поймёшь — ведь это относится к органической химии, а органическая химия — самый трудный, самый сложный раздел всей химии.

— Ну и пусть сложный! Мне интересно.

— Тогда смотри. Вот формула формальдегида, или метанала: HCHO.

— Красота! И я знаю, что означает каждая буква.

— Теперь удовлетворён?

— Удовлетворён. А теперь расскажи, пожалуйста, о карбамидной смоле.

Здорово папа рассказывал!

Вы, наверно, думаете, что карбамидная смола нужна только для склейки стружки, когда делают мебельные листы. Вовсе нет! Оказывается, карбамидная смола — самый лучший и выгодный вид пластмассы. Вы ведь видели блестящие, разноцветные кувшины, которые продаются во многих магазинах? Попробуйте изо всех сил бросить об пол такой кувшин. Вы его бросите, а он не разобьётся. Дома вы называете его просто «пластмассовый кувшин» и не знаете, что сделан он из карбамидной смолы. Многие врачебные приборы, разные детали машин, всякие безделушки и краски тоже делают из карбамидной смолы. Всё это рассказал мне папа.

— Знаешь ли, Пишта, — спросил папа, — какое вещество входит в твои немнущиеся брюки, которые мы с мамой подарили тебе в день рождения? Знаешь ли ты, отчего они не мнутся?

— Может, от карбамидной смолы?

— Совершенно верно.

Вот дела! Просто дух захватывает!

Я страшно обрадовался и даже чуть-чуть загордился. А по-моему, каждый бы немного гордился, если бы смог изобрести новый вид такой прекрасной смолы. И тут я понял, что это совсем нелёгкое дело, и, честно говоря, стал почёсывать голову.

Но как бы там ни было, а работать надо. И я вызвал из конуры лаборанта, пошли мы с ним в нашу лабораторию и стали думать.

— Слушай внимательно, Моржи. Для производства карбамидной смолы нам нужны карбамид и формалин. Ты скажи, где их взять? Вот если бы нужна была глина — дело другое. Мы бы её накопали на Красном холме. А карбамида и формалина нам с тобой не достать.

Моржи страшно расстроилась, когда про это узнала, и жалобно заскулила. Потом она помахала, а не повиляла хвостом, и это, наверно, означало, что она ничем помочь не может.

— Не отчаивайся, Моржи, — сказал тогда я, — давай посмотрим на формулы. Видишь, что здесь написано? Водород, азот, углерод, кислород… Водорода и азота у нас с тобой нет. Но, сказать по правде, я вообще не знаю, что это такое… Зато у нас есть углерод, вернее, уголь. В прошлом году мы купили его три тонны и за зиму не сожгли — вон та куча. Я думаю, нам её хватит. Теперь кислород. А его полным-полно в воздухе, это я знаю точно. Как по-твоему, сможем мы из углерода и кислорода получить карбамид? Наверно, сможем, только более низкого сорта. Но как смешать уголь с воздухом?

Этого Моржи не знала.

Процесс, конечно, сложный, и мне его понять трудно. Папа ведь предупреждал.

Ах как жалко, что химию не учат хотя бы с четвёртого класса!

О формалине мы даже думать не стали. Раз уж мы с карбамидом не справились, за формалин и вовсе не стоило браться.

Сидел я, сидел на чурбане, на котором дрова колят, — в моей лаборатории это был и стол и стул, — наверно, полчаса просидел и совсем расстроился. Лаборант мой тоже.

Только Моржи унывала недолго — не такой она человек, чтобы всякие мелочи принимать близко к сердцу. Скучала, скучала, а потом как выскочит из сарая и галопом в конец двора. Разогнала воробьёв, подбежала к калитке, поскребла её снизу и просительно заскулила. Дело ясное — захотела гулять.

Ладно, Моржи, иди гуляй. Крыс погоняй. Ты, я вижу, серьёзными делами не интересуешься…

Открыл я калитку, она выскочила на улицу — и сразу назад. Стоит у калитки и на меня смотрит. Потом опять убежала и опять вернулась; опять стоит, с меня глаз не спускает.