Рабиндранат Тагор - Свет и тени

— Зачем ты ей дал это? Больше не давай, — сказал я кабулийцу и, вынув из кармана полрупии, отдал ему.

Он спокойно взял деньги и опустил их в корзину.

Вернувшись домой, я увидел, что эти полрупии подняли шум на целую рупию.

Мать Мини держала в руке блестящий белый кружочек и строго спрашивала:

— Где ты взяла деньги?

— Кабуливала дал.

— А зачем ты взяла деньги у кабулийца?

Мини готова была расплакаться.

— Я не брала, он сам дал!

Я спас Мини от грозящей катастрофы и увел ее из комнаты.

Оказалось, что это была уже не вторая встреча Мини с кабулийцем — все это время он приходил почти ежедневно и взятками в виде миндаля и фисташек завоевал ее маленькое жадное сердечко.

У этих двух друзей были свои шутки и развлечения. Так, едва завидев Рохмота, Мини, смеясь, спрашивала его:

— Кабуливала, а кабуливала, а что у тебя в корзине?

И Рохмот отвечал в нос, хотя в этом не было никакой необходимости:

— Слон.

Вся соль этой шутки заключалась в том, что в его корзине не мог поместиться слон. Нельзя, конечно, сказать, чтобы это было особенно остроумно, но им обоим становилось чрезвычайно весело, и, слушая осенним утром простодушный смех двух детей, я и сам радовался.

У них было еще одно развлечение. Рохмот говорил Мини:

— Кхоки [6] Кхоки — маленькая девочка. , никогда не ходи в дом свекра.

В бенгальских семьях девочки с ранних лет приучаются к словам «дом свекра», но мы, будучи людьми до некоторой степени культурными, не знакомили Мини с ними. Поэтому она не могла понять просьбу Рохмота, но, так как не в ее характере было молчать, когда о чем-нибудь говорят, она, в свою очередь, спрашивала:

— А ты пойдешь в дом свекра?

Рохмот грозил воображаемому свекру увесистым кулаком:

— Я его изобью.

Мини представляла себе положение, в которое попадет незнакомое существо, называемое свекром, и звонко смеялась.

Сейчас ясная осень. В древности цари отправлялись покорять мир в эту пору. Я же никогда никуда не уезжаю из Калькутты, но именно поэтому моя фантазия бродит по всей земле. Как будто я — узник, заключенный в углу своей комнаты, и душа моя всегда стремится куда-то. Стоит мне только услышать название какой-нибудь страны, как я начинаю мечтать, а стоит увидеть чужестранца, в моем воображении возникает хижина у реки, среди гор и лесов, и я уже слышу рассказы о радостной и привольной жизни.

Но, несмотря на такую любознательность, мне казалось, что гром грянул бы с ясного неба, если бы я покинул свой угол. Поэтому беседы с кабулийцем по утрам за письменным столом в моей маленькой комнате во многом заменяли мне путешествия.

Кабулиец громовым голосом на ломаном бенгальском языке рассказывал о своей стране, и перед моими глазами проходили картины: высокие, труднопроходимые, выжженные солнцем темно-красные цепи гор, между ними — узкая пустынная дорога, и по ней движется караван навьюченных верблюдов; купцы в тюрбанах и проводники — кто на верблюде, кто пешком, одни с копьями, у других в руках старинные кремневые ружья…

Мать Мини — очень пугливый человек. Раздастся на улице какой-нибудь шум, и ей уже кажется, что пьяные собрались со всего света и бегут к нашему дому. За всю свою жизнь (не сказать, чтобы очень долгую) она не могла освободиться от страшной мысли, что весь мир переполнен ворами, разбойниками, пьяницами, змеями, тиграми, ядовитыми насекомыми, тараканами и солдатами, что нас постоянно подстерегает опасность заболеть малярией.

Она не была спокойна и в отношении кабулийца Рохмота, поэтому не раз просила меня получше присматривать за ним. Я со смехом пытался рассеять ее подозрения, но она забрасывала меня вопросами:

— Разве никто никогда не крал детей?

— Разве в Афганистане не существует рабства?

— Разве совершенно невозможно для громадного кабулийца украсть маленького ребенка?

Мне приходилось соглашаться, что такое предположение вполне возможно, но я говорил, что этому трудно поверить. Однако не все люди обладают одинаковой способностью верить, и в душе моей жены подозрения остались. И все же я не мог просто так, ни с того ни с сего, запретить Рохмоту приходить к нам.

Каждый год в середине месяца магх [7] Магх — десятый месяц индийского календаря, соответствующий январю — февралю. Рохмот уходил на родину. К этому времени он торопился собрать все долги. Он был очень занят, ходил из дома в дом, но никогда не забывал заглянуть к Мини. Во время этих встреч у них обоих был вид заговорщиков. Если он не мог почему-либо прийти утром, он приходил вечером. При виде этого высокого человека в длинной рубахе и широких штанах, сидящего в темном углу комнаты и нагруженного корзинами, действительно становилось страшно. Но когда прибегала Мини, смеясь и крича: «Кабуливала, а кабуливала!» и я слышал, как между разными по возрасту друзьями начинались старые бесхитростные шутки, в сердце моем расцветала радость.