Владислав Крапивин - Рейс «Ориона»

Он взял кусок мела и пошел за сарай, где по вечерам собирались ребята, чтобы поболтать о своих делах. На длинном деревянном заборе он нарисовал всех шестерых обидчиков. Свет не видывал таких страшных уродов! Особенно досталось Сергею. Он получился длинный-длинный, глаза, как плошки, зубы оскалены, а в руках краденый руль. Внизу для ясности Севка написал: «Сережка — индивидуалист».

Как правильно писать это слово, Севка заранее посмотрел в словаре у сестры.

Он осмотрел свою работу. Пусть теперь порадуются! Уж рисовать-то Севка умел!

И теперь он второй день сидит на подоконнике и скучает. Ребята укатили в Верхний бор. Наверно, так. Ведь с самого утра никого не видно во дворе. Верхний бор далеко, километров двенадцать от города. Может быть, раньше Ленька и взял бы Севку… А сейчас лучше и во двор при ребятах не показываться, а то еще получишь за рисунки. И о дальней экспедиции на Зеленую горку, куда уже давно собираются ребята, не стоит мечтать. Ленька и раньше-то ворчал: «Всегда с грузом на корме…»

— Севка! Выйди! — слышится вдруг со двора Ленькин голос. «Приехали», — думает Севка. Он молчит. Не такой он дурак, чтобы идти на улицу. Пусть кричат, если охота.

— Севка! — снова слышен крик. Теперь уже три голоса: Вовчик, Люська и Татьянка. Севка знает, что ребята стоят за углом, у парадного крыльца и ждут его. Ну и пусть постоят.

Наконец, Ленька появляется под окном.

— Трудно тебе спуститься, если зовут? — спрашивает он. — Оглох?

Севка решается. В конце концов, хоть он и не пионер еще, но Ленька — его звеньевой. Готовый каждую секунду дать стрекача, Севка появляется на пороге.

— Ну, чего надо? — говорит он.

Но что это? Севка вздрагивает. Сергей резким движением толкает к Севке… велосипед. Маленький, подростковый велосипед.

— На…

Севка ловит велосипед за руль. Руль тот самый — мятый, ободранный. И колеса с разными ободами. Сразу видно, что собирали велосипед из разных старых частей. Но это — пустяки! Пусть седло вытертое и расхлябанное, пусть рама покрыта голубой краской, какой мажут двери и карнизы, пусть нет щитков над колесами! Все это ерунда!

— Бери, художник, — говорит Ленька. — Надоело таскать тебя сзади.

— Насовсем? — тихо спрашивает Севка.

— Насовсем.

Маленький Славка теребит Севку за штаны и просит:

— Прокатишь, а? Прокатишь?

— Прокачу, — шепчет Севка.

Вдруг он стремительно взбегает по лестнице домой, в кухне хватает тряпку и смачивает ее под краном. Потом Севка выбирается из окна на карниз и прыгает, не боясь высоты. Ребята не увидят его, потому что окно с другой стороны дома.

Севка торопится, бежит к забору, где белеют на темных досках его рисунки.

Я видел этот барабан даже во сне. А когда я проснулся, то сразу взглянул в угол у двери. Там торчал большущий гвоздь. Барабана на гвозде не было. Значит, Галка уже встала и умчалась на улицу…

Галку только вчера выбрали барабанщицей, когда в нашем квартале открылся пионерский лагерь. Не настоящий лагерь, конечно, а городской. Каменщики из комсомольской бригады Саши Котова подарили нам барабан. Они — наши шефы. Галка только барабан увидела, сразу вцепилась в него, и давай показывать, как она сигналы выбивать умеет. Ну, ее сразу и выбрали. Конечно, она уже в седьмой класс перешла, а мы — я, Лешка и Майка — только в четвертый. Совсем недавно и пионерами-то стали. Не нас же выбирать в барабанщики.

Целый день мы втроем ходили за Галкой. Ходили, будто просто так гуляем. Она косилась на нас сердито-сердито, но ничего не говорила.

Барабан Галка таскала на ремне через плечо. У меня даже сердце щемило, когда я смотрел на него. Он был темнокрасный, с блестящими ободками, с черными винтами, чтобы кожу подтягивать. Внизу у него пружинка, от нее звук получается звонче.

Я первый из всех не выдержал:

— Галка, дай хоть чуть-чуть…

Галка сразу завелась:

— Так я и знала! Теперь начнете клянчить! Пропорете барабан, а я отвечай. Если каждый начнет колотить…

— Жила, — сказал я.

А Галка подкинула барабан на ремне, поглядела на нас, как на букашек, и ушла.

После этого мы до вечера были грустные. Я даже с Майкой поругался из-за пустяка, из-за бумажного голубя, которого она запустила на крышу гаража, а доставать не хотела…

За ужином Галка держала барабан на коленях. Потом она вколотила у двери громадный гвоздь, и барабан поселился в углу. Я сразу повеселел. Пусть только Галка ляжет спать!