Сергей Георгиев - У нас в 5 «Б»

Тогда-то и пошёл Серёга в забитую самыми невероятными спортивными снарядами комнатушку при спортзале, где на переменках отдыхал Алексей Алексеевич, учитель физкультуры, и попросил у него чугунную пудовую гирю.

— Бери! — сразу согласился Алексей Алексеевич. — Даже расписки не надо. У меня и «двухпудовка» есть, возьмёшь?

— Нет пока, — сказал Серёга… и едва сдвинул гирю с места. Двумя руками.

— Правильно… — вздохнул Алексей Алексеевич. — Тренироваться тебе надо, дружок! По канату лазать, от пола отжиматься…

Вот так вот! Замкнутый круг какой-то получался: чтобы лазать по канату, надо тренироваться, научиться «толкать» или «выжимать» гирю, а чтобы «отжать» гирю, нужно научиться сначала лазать по канату!

— И еще закаляйся! Обливайся по утрам, что ли… — добавил Алексей Алексеевич вдогонку.

— А вставать в семь утра! — решил отец. — Ох, мне бы времечка найти да с тобой потренироваться. Э-эх!

И Серёга начал. Вставал он теперь каждое утро в семь часов. Уже почти четыре недели. Через несколько дней тренировок сумел отжаться от пола три раза подряд. Если очень-очень постараться, смог бы, наверное, и четыре. Обязательно обливается напоследок почти холодной водой.

Отец вставал в семь утра вместе с Серёгой, смотрел, как тот энергично размахивает руками, и вздыхал:

— Хорошо бы и мне с тобой. За компанию!

К канату по вторникам и четвергам Серёга подходил по-прежнему с опаской. Понимал, что до потолка ой как высоко…

Но всё случилось совершенно неожиданно!

Во вторник, в самый обычный вторник, на четвёртом уроке.

Вовка Жмакин привычно сопел в затылок на разминке, потом оба они друг за дружкой кувыркнулись с «козла». А Валерка Зиндеев — он ходил в секцию лёгкой атлетики — тот, как обычно, показал какой-то невероятный прыжок. В общем, всё шло, как всегда.

До каната. К канату Серёга тоже шёл, чтобы подпрыгнуть, уцепиться и повисеть варёной сарделькой несколько секунд.

А зачем ещё?

Подпрыгнул, уцепился… Ладошки крепко обхватили толстый шершавый канат…

И вдруг Серёга почувствовал, что какая-то непонятная сила поднимает его тело вверх.

Медленно-медленно, едва заметно, но вверх!

Ещё немного, ещё!..

Серёга посмотрел через плечо в зал, который секунду назад гудел ребячьими голосами и вдруг затих!

Далеко внизу стояли ребята и девчонки из Серёгиного класса — и все до одного, задрав головы, смотрели, как он лезет по канату.

Он лез по канату, забирался всё выше и выше!

И эта непонятная сила…

Почему непонятная?!

Это же он сам подтягивается — вот и вся сила!

— Лезет! Он же лезет! — вдруг разом закричали те, внизу. — Ле-езет! Ле-зе-ет!!!

А Серёга вдруг понял, что больше не может подниматься вверх. Ещё мгновение — и толстенный канат вырвется у него из рук.

Мальчишка разжал ладошки и быстро скатился вниз. Канатом содрало кожу на ноге, но он сразу этого даже не заметил.

Потому что он же залез, забрался по этому проклятому канату под самые небеса!

А почему, кстати, проклятому?!.. Канат как канат! Ничего себе — канатик!

Серёга пошёл на своё место в строю. И тут вдруг его взгляд выхватил из множества лиц одно, непохожее на остальные.

Потому что выражение того лица было почти плачущим.

И был это Вовка Жмакин.

— Ты думаешь, высоко залез, да? — чуть слышно спросил Вовка Жмакин. — На полметра ты залез, вот! На полметра с трудом залез и болтался, как огурец, понял!

Над слабаками смеются, когда их мало. Чем меньше, тем лучше. В смысле, тем хуже.

Раньше их в классе было двое. Теперь Вовка Жмакин остался один.

Конечно, Серёга не Геракл какой-нибудь, полметра вверх по канату — в самом деле пустяки. Но с Серёгой теперь всё ясно, смеяться над ним больше не станут. Дело только во времени. Год, два, ну шесть — и залезет Серёга по канату до самого потолка.

Вовка Жмакин в слабаках остался один.

Он и не друг вроде Серёге, просто в строю на физкультуре они по росту рядом.

И разве это предатели встают в семь утра, отжимаются от пола и обливаются затем холодной водой?

Да, если разобраться, это никакое и не предательство вовсе. Они разве договаривались, Серёга с Вовкой, принципиально всю жизнь вдвоём слабаками прожить?

— Х-хи!.. — прошептал Вовка Жмакин уже на переменке. — Он же по канату полметра пролез, х-хи!

Очень горько было, наверное, Вовке Жмакину. Серёга это понимал, ой как понимал.

Вот если бы это не Серёга, а наоборот, Вовка вдруг как обезьяна по канату вскарабкался, что тогда? Только для этого надо было именно Вовке тренироваться каждый день, не жалея себя. Вот в чём загвоздка, как сказал бы Серёгин отец.