Евгений Лесников - Призыву по возрасту не подлежит

На запорошенных снегом кирпичах валялись каски и обрывки шинелей, торчал немецкий сапог. Черными провалами окон смотрел на ребят приземистый дом, в котором Димку приняли в комсомол, тогда, перед самым прорывом. Комсомольский билет вручили ему позже, и лейтенант Евдокимов, пожимая Димке руку, сказал:

— Твой комсомольский стаж начался с того дня. Помнишь?

Димка кивнул: он не забыл ничего…

— Слышишь? — встрепенулся Васька, и Димка услыхал веселый, совсем довоенный гудок паровозика. — На тракторном!

Потом раздались удары металла о металл и вроде бы стук топора… Город жил, город возрождался.

— Дядя… — послышался детский голосок.

Ребята повернули головы. Возле дома стояли две закутанные фигуры. В одной трудно было даже признать Юльку, а другая, маленькая, в старом платке, с темными, широко раскрытыми глазами, так походила на Леночку!

— Леночка! — прошептал Васька, и дыхание его перехватило.

— Анька я… — с трудом вспомнила девочка свое имя и нахмурилась.

— А мы уж ждем, ждем! — ворчливо говорила Юлька, кривя губы. — Все ждем, а вас все нету и нету… А мы все ждем и ждем…

Димка глубоко вздохнул и, крепко прижимая к бушлату легонькую девочку, сказал:

— А мы дома… Дома!