Сергей Алексеев - Красные и белые - Рассказы

Отвечают санитары:

— Кричит «караул!».

Узнал доктор, в чём дело. Долго смеялся. И другие смеялись. Известно уже всем, что Актюбинск наш, что путь от Советского Туркестана в Советскую Россию открыт, что красные войска, действовавшие с севера и с юга, соединились. Все уже об этом знают. Это только один Тапочка из-за своего ранения оказался таким неосведомлённым.

Объяснили Тапочке, в чём дело. Перестал он теперь кричать «караул!». Посмотрел на всех вначале с недоверием, затем торжествующим взглядом и вдруг закричал:

— Ура!

Белогвардейскому поручику Поперёк-Измайлову приснился отвратительный сон.

Служил Поперёк-Измайлов в казачьей кавалерийской бригаде, которой командовал полковник Богданов. После очередного боя с красными крепко заснул поручик. Тут и начался этот сон. Лихо мчал в атаку во сне поручик. Рубил налево, рубил направо. Шашка блесной играла.

Всё ладилось у Поперёк-Измайлова. Да вдруг споткнулся в азарте конь. Вылетел поручик из седла. И тут же был схвачен красными.

Повели его красноармейцы на допрос к своему командиру. Посмотрел Поперёк-Измайлов на красного начальника. А это, представьте, командир их бригады полковник Богданов.

«Попался!» — строго проговорил полковник Богданов.

Похолодело всё у поручика.

«В расход!» — произнёс полковник. То есть отдал приказ расстрелять Поперёк-Измайлова.

Подбежали к поручику красноармейцы. Схватили за руки.

«А-а-а!» — закричал Поперёк-Измайлов. И тут проснулся.

Лежит. Весь в поту. Не двинется.

Наконец шевельнулся. Понял, что сон привиделся. Испортил сон настроение поручику. Весь день в какой-то ходил тревоге.

Рассказал Поперёк-Измайлов про сон подпоручику Чернозёмову.

— Да-а-а! — протянул Чернозёмов.

Рассказал капитану Дуле.

— Не к добру, не к добру, — отозвался Дуля.

А дело всё в том, что всё хуже и хуже дела у белых. Кавалерийская бригада полковника Богданова сражалась недалеко от Актюбинска. Как раз в эти дни прорывали здесь красные белогвардейский фронт. Многим понятно: сочтены на севере Туркестана часы для белых. Вот и полковник Богданов понял. Сдал он бригаду без боя красным. Признали полковник Богданов и солдаты его бригады Советскую власть. Честно на стороне красных потом сражались.

А поручик Поперёк-Измайлов, подпоручик Чернозёмов и капитан Дуля были упорными врагами Советской власти. Бежали они из бригады. Недалеко от этих мест находилась артиллерийская батарея белых. Сюда и явились белогвардейские офицеры.

Стали они из кавалеристов артиллеристами. Да только недолго на батарее пробыли. Прошёл день, прекратили и артиллеристы сражаться с красными.

Пришлось поручику Поперёк-Измайлову, подпоручику Чернозёмову и капитану Дуле снова бежать. Добрались они до станции Саксаульской. Здесь пока ещё держались белые. Оборонял Саксаульскую пехотный полк.

— Ладно, пусть будет пехота, — согласились кавалерийские офицеры. Пристали они к полку. Были кавалеристами, были артиллеристами, стали теперь пехотинцами. Вспомнил Поперёк-Измайлов свой зловещий сон, дал клятву за всё отомстить и полковнику Богданову, и всем другим.

Однако не получилось с клятвой.

Недолго пробыли кавалерийские офицеры в пехотном полку. Прибыли к вечеру. А утром полк взбунтовался. Не захотели солдаты быть больше белыми. Перебили своих офицеров. Перешли и здесь всем полком на сторону красных.

Пытались кавалеристы опять бежать. Да не промахнулись солдатские пули. Нет Поперёк-Измайлова, нет Чернозёмова, нет капитана Дули.

Война с белыми шла в Средней Азии сразу на шести фронтах. На севере проходил Актюбинский, или Северный, фронт, на юге — Бухарский, на юго-востоке и востоке — Ферганский и Семиреченский, на юге и юго-западе — Хивинский и Закаспийский фронты.

Произошло это на станции Айдын, в полосе Закаспийского фронта. Находилась станция в глубоком тылу у белых. 150 километров до линии фронта.

Спокойны в Айдыне белые. Однако на всякий случай высылают в окрестности станции разведчиков.

Были как-то в разведке солдаты Кондрат Семикоз и Афанасий Плошкин. На конях ходили они в разведку. Не торопясь, потихоньку едут. Надоела война солдатам. Ведут разговор солдаты.

— Э-эй, — произнёс Кондрат Семикоз. — Сколько же можно биться?!

Вздохнул тяжело Афанасий Плошкин:

— Э-эх, снова кровушке нашей литься.

Помолчали они. Потрепали коней по холкам.