Шарон Крич - Замок Корона [litres]

Пия бережно прикоснулась к пряди волос, пальцами ощутив их мягкость. Поглаживая волосы и связывавшую их ленточку, она изучала буквы на свитке.

– Энцио, как ты думаешь, что там написано?

– Может, там есть ещё что-то? На обратной стороне?

– Нет, больше ничего.

Энцио показал на медальоны:

– Ну, это, по крайней мере, должно быть дорогим. Они золотые!

– Но какая между ними связь, интересно! Амулеты, прядь волос и записка?

– Может, в записке всё объясняется, а может, связи вообще нет, – ответил Энцио. – Может, это просто разные вещи, которые положили в один кошель.

– А зачем кто-то хотел украсть его?

– Золото. Сама подумай – сколько это может стоить?

– Итак, надо отнести это старухе Ферелли. Да ведь?

– Так приказал стражник.

– А если мы не…

– Он сказал, что это будет считаться воровством.

Пия намотала на палец пурпурную ленту.

– Но прямо сейчас… Сейчас мы… Мы ведь просто нашли все эти вещицы, правда?

Энцио внимательно посмотрел в лицо Пии, пытаясь прочесть её мысли.

– Да, – согласился он. – Мы просто нашли все эти вещицы на тропинке.

– А стражник же ничего не сказал о том, когда мы должны отнести найденное к старухе Ферелли?

– Нет, не сказал.

– Получается, – заключила Пия, – что мы не обязаны отнести ей это прямо сейчас?

Энцио улыбнулся.

– Он ничего не говорил про прямо сейчас.

Отшельник указал королю на соломенную циновку, и тот, скрестив ноги, сел на пол, на своё обычное место. Отшельник сел напротив на такой же циновке. Ни один из них до сих пор не проронил ни слова, ибо таковы были правила отшельничества: тишина – превыше всего.

Королю хотелось иметь собственного отшельника, и, хотя он знал, что люди называли это его «причудой», не спорил. Королю позволительно иметь причуды. Впервые желание заполучить отшельника возникло у него, когда его посетил граф Волюмнии.

Граф очень любил путешествовать, а ещё больше – рассказывать о своих открытиях, большинство которых сводилось к тому, чем за последнее время обзавелись другие дворяне.

Во время своего визита к королю граф упомянул, что считает это «самой поразительной новинкой» из всего занимательного, что ему удалось обнаружить за последнее время: владелец большого поместья построил на отшибе небольшой домик и поселил в нём отшельника.

– Но зачем? – спросил король.

– Потому что ему захотелось созерцания, – ответил граф.

– Но почему отшельник?

– Отшельник весь день проводит, созерцая вселенную. Думая о духовном. О вдохновении. Он потратил уйму времени на поиски правильного отшельника.

– Но зачем… Почему… Какая в этом польза для хозяина поместья? – не унимался король.

– Задача отшельника, его цель – вдохновлять своего хозяина, делиться с ним просветлением и мудростью.

– О, – протянул король. – Просветление… Мудрость…

Вообще-то король не очень стремился к просветлению и мудрости, но он подумал, что ему стоит идти в ногу со временем и завести в замке собственного отшельника.

И чем больше он об этом думал, тем сильнее эта мысль увлекала его, и вскоре дюжина людей короля отправились по его приказу в окрестные земли на поиск идеального отшельника.

Несколько месяцев спустя, когда король уже сердился, что поиски так затянулись, к нему привели отшельника. Королевский стражник, который привёл его, сказал:

– Это идеальный отшельник. Он просветлён. Он мудр.

– А как ты об этом узнал? – спросил король.

– Все так говорят.

– Все?

– Да, все.

Так король впервые увидел отшельника, высокого худого мужчину с пышной седой шевелюрой и тёмными, большими и добрыми глазами.

Двигался он медленно и изящно, а когда король обращался к нему, отвечал тихо, почти беззвучно. Король изложил своё предложение: он построит близ замка небольшой домик, и отшельник будет в нём жить, и единственной его обязанностью будет созерцать вселенную и делиться своей мудростью с королём.

– У меня есть определённые обязательства перед семьёй, – ответил отшельник.

Эта новость была неприятна. Король не хотел никаких нахлебников, типа жены, детей или престарелых родителей. В замке и так очень много людей. Ужасно много! Король хотел только тихого отшельника. Когда же отшельник объяснил, в чём состояли его обязательства перед семьёй, король очень обрадовался, потому что их можно было уладить, отдав всего несколько простых распоряжений. И тогда отшельник – один – хотел и мог стать личным королевским отшельником.