Юрий Ермолаев: Чемпион наоборот

— Не реви! — строго сказал Костя и принялся собирать черепки. Потом он отнес их в кухню и выкинул в мусорное ведро. А когда вернулся, стал снова выпиливать. А Павлику теперь даже смотреть не хотелось на лобзик. Он лёг на диван лицом к стене и всхлипывал до тех пор, пока Костя не позвал его помогать.

Наконец шкатулка была почти готова. Оставалось только прибить к ней крышку. Но в это время в передней раздался короткий звонок.

— Это мама, — сказал Павлик упавшим голосом.

— Мама, — нахмурился Костя и распорядился: — Я пойду открою, а ты убери шкатулку.

Костя вышел из комнаты, а Павлик первым делом схватил полотенце и закутал им лампу. Пусть мама хоть не сразу заметит, что на ней нет абажура. Потом он на секунду задумался, куда бы получше убрать шкатулку, но Костя и мама уже вошли в комнату.

— Что же ты! — укоризненно покачал головой Костя и, заметив, что мама увидела шкатулку, торопливо сказал: — Пожалуйста, не смотри. Мы тебе подарок готовим, но он ещё не готов.

А Павлик ничего не сказал, только покосился на закутанную лампу.

— Спасибо, — улыбнулась мама и спросила: — А что мне подарить вам на день рождения?

И тут Павлик, не дожидаясь Кости, выпалил:

— Подари нам абажур!

Мама вошла в комнату и сказала:

— Помогите-ка мне, дочки, вымыть посуду.

В это время старшая сестра, первоклассница Наташа, читала книжку о путешествиях по Африке, а младшая, Оля, лепила из пластилина булочки и крендельки. Помогать маме им, конечно, не хотелось. Но Оля решила так: сначала помогу, а потом весь вечер лепить буду. И пошла в кухню.

— Я тоже сейчас приду, только книгу дочитаю, — сказала ей вдогонку Наташа. — Такая интересная, прямо не оторвёшься!

Немного погодя Оля вернулась в комнату за Наташей.

— Что же ты не идёшь, мы с мамой уже почти всю посуду вымыли.

— А меня здесь нет, — не отрываясь от книги, проговорила Наташа. — Я сейчас плыву в лодке по реке Конго. Вокруг меня пальмы, попугаи, крокодилы. — И она перевернула страницу.

Постояла Оля около сестры, повздыхала и опять ушла в кухню одна. Минут через двадцать она принесла чистые тарелки, убрала их в буфет и принялась за лепку.

— Ну, вот я и дома, — закрывая книгу, проговорила Наташа и вдруг рассмеялась: — Чем это ты губы вымазала?

— Кремом, — похвасталась Оля. — Я два пирожных съела. Одно за себя, а другое за тебя.

— Зачем же за меня? — нахмурилась Наташа.

— Мама велела. Она сказала, что ещё неизвестно, когда ты вернёшься из Африки: Африка-то далеко, а пирожное с кремом может испортиться.

Первого апреля все друг друга разыгрывают. Вот и Вове Гошину захотелось подшутить над кем-нибудь. Думал он, думал и решил — придёт из школы и скажет маме: «Я двойку получил». Мама, конечно, ахать начнёт, расстроится, а он возьмёт и поздравит её с первым апреля. Вот мама и засмеётся.

Пошёл Вова в школу. Только урок начался, учительница сказала:

— Гошин, к доске!

Встал Вова и говорит:

— Вы, Мария Сергеевна, не меня, наверное, вызвать хотели. Ведь сегодня первое апреля.

Но учительница не поняла его шутки, и Вове пришлось идти отвечать. Урок он не знал. Всё утро, вместо того чтобы уроки делать, продумал, кого бы разыграть посмешнее. Отпустила его учительница с двойкой. Пошёл Вова домой грустный. Только пришёл, а мама спрашивает:

— Как дела? Что сегодня получил?

— Двойку, — говорит Вова, — получил. Вот что!

Посмотрела на него мама и пальцем погрозила:

— Ах, хитрец, знаешь, что сегодня первое апреля, вот и разыгрываешь. Показывай скорее дневник! — и засмеялась.

А Вове совсем не до смеха. Какой смех, если вышло так, что он сам себя разыграл.