Андрей Неклюдов - Звезда по имени Алголь

И точно так же никто из взрослых не думает о них, мальчишках, когда на месте их катка сооружают кафе, а домик на чердаке превращают в кучу мусора. Для взрослых они как те жучки да козявки.

Надо уходить, решил Ромка. Переселяться на дальние земли. Подальше от взрослых. Уходить, как уходят звери и улетают птицы от наступающих на их вольный мир городов.

Ромка и его команда хорошо знали окрестности городка — речку Иршу, участки леса между полями. Знали они и озеро за рекой, мало кем посещаемое, можно даже сказать, необитаемое.

С одной его стороны прямо к воде спускался песчаный холм, рассечённый глубокими промоинами и поросший молодыми сосенками. А по остальным — плоским — берегам густо рос ольховник, так что можно было пройти рядом и не догадаться, что за зарослями таится озеро.

Имело оно не круглую, а какую-то замысловатую форму, с небольшими заводями и мысками. И хотя вода в нём была прозрачной, само озеро казалось сумрачным — то ли потому, что с трёх сторон его тесно обступали кусты и деревца, то ли потому, что дно у него было илистое, да ещё и выстлано почерневшими, палыми листьями.

За тёмную воду и скрытость от посторонних глаз мальчишки прозвали озеро Ночным.

Попасть на Ночное можно было либо через мост ниже посёлка, но тогда приходилось делать немалый крюк, либо через брод, что получалось и ближе и интереснее.

Вот это озерцо Ромка с друзьями и решили обжить — сделать его своим пристанищем.

Озеро приняло пришельцев не сразу. В первый день оно как будто намерилось прогнать их.

Только они осмотрели его со всех сторон, как из-за высоких сосен за холмом выползла тёмно-синяя туча. Сердито, с нескрываемой угрозой пророкотал гром. И внезапно как шандарахнул прямо над их головами! И тотчас с порывом ветра ударили о землю, зашлёпали по воде крупные капли.

— Чёрт! — выругался Ромка.

Он быстро огляделся по сторонам. Прятаться было негде. Они стояли у подножия холма.

— Делаем вот что, — распорядился командир, — раздеваемся, одежду и вещи закапываем в песок… и сами тоже закапываемся!

Так и сделали. Едва зарылись, как хлынул ливень. У всех пятерых торчали снаружи только правые руки и головы. Конечно, не очень приятно, когда по лицу градом бьёт дождь, зато остальное тело спрятано.

Туча прошла. Мальчишки выскочили из песка, облепленные им по самые уши и похожие на восставших из могил духов. Искупались и оделись в сухое. Только Макапка продолжал бегать голым. Он перерыл почти весь холм, пока отыскал свою одежду. Вернее, она нашлась после того, как Ромка, догадавшись, в чём дело, погрозил Боче кулаком.

Это маленькое приключение с грозой ничуть не смутило путешественников. Наоборот, Ромке захотелось немедленно начать осваивать новую территорию.

— Мы — первопоселенцы на этих землях! — объявил он. — Первое испытание мы выдержали. А чтобы всегда чувствовать себя в безопасности, мы построим здесь форт.

За песчаным холмом высился старый сосновый лес. Там «первопоселенцы» отыскали высоченную голую сухостоину и почти полдня подрубали её маленьким тупым топориком. Потом, когда она рухнула, ещё полдня разрубали её на куски, которые тащили по двое на плечах через горку, качаясь под их тяжестью.

Одну из промоин расчистили, расширили, вбили по сторонам колья, чтобы стенки не обрушивались, а сверху выложили в ряд брёвна и присыпали их слоем песка. Получилась настоящая землянка, в которой все могли поместиться. В ней было немного сумрачно (как и положено землянкам), пахло сырым песком, а в ярком квадрате входа как на ладони лежало озеро. При этом само убежище было незаметно со стороны.

В соседней промоине (где вряд ли кто чужой догадается копаться) устроили продуктовый склад. Им стала залепленная снаружи песком нора, в глубине которой должны были храниться котелок, спички в полиэтилене, несколько картошек и луковиц, соль в пластмассовой баночке, заварка и сахар (тоже в банке). С такими запасами они спокойно смогут продержаться в осаде два-три дня, если к тому же ловить рыбу и варить уху. Кто станет их тут осаждать, они пока не знали, но лучше всё-таки заранее подготовиться.

Был оборудован и очаг — две вбитые в песок рогатины и поперечная палка с крючком из проволоки, чтобы подвешивать котелок (как они уважительно называли закоптелую алюминиевую кастрюлю с помятыми боками).

Ещё один сухостой свалили для трамплина, который сооружали весь следующий день. Теперь, разбежавшись по откосу холма и пробежав по двум скреплённым поперечинами брёвнам, нависающим над водой, можно было сигануть чуть ли не на середину озера. Ну, если и не на середину, то всё равно далеко.