Холли Вебб - Сара и роль мечты

Когда она выходила из студии, он улыбнулся Саре ещё раз. Ей казалось, что она не идёт, а летит как на крыльях. Похоже, она только что прошла первые профессиональные пробы!

Девочки вышли из студии на волне радостного возбуждения. Они все выступили очень даже неплохо, но никто не сомневался, что Сара была лучше всех. Она и сама это знала. Ей хотелось плясать от радости, но она старалась сдержаться, чтобы никто не подумал, что она задаётся.

Настроение было отличное, но тут у неё за спиной вдруг раздался сердитый голос:

– Вот ты где!

Конечно, это была Лизбет. Сара, которая в мечтах уже видела себя на сцене Королевского театра, испуганно заморгала, когда Лизбет почти ткнула пальцем ей в лицо:

– Ты что о себе вообразила?! Это были пробы для нашего класса. Вас пригласили просто для массовки. И нечего было выделываться! Ты опозорила и себя и всю школу! Тебе не стыдно?!

Сара в ужасе уставилась на неё. Неужели Лизбет может быть права? Ей самой показалось, что она хорошо пела, но, может быть, представители театра слушали её просто из вежливости, потому что им не хотелось её огорчать? Она растерянно оглянулась на Бетани, Лили и Хлою. Девочки тоже считают, что Сара выставила себя дурой и опозорилась на весь свет?!

Бетани сердито смотрела на Лизбет, скрестив руки на груди. Она понимала, что та нарочно старается испортить Саре всё настроение. Просто из вредности – и от зависти. Бетани была невысокой, ростом намного ниже Лизбет, но она не побоялась высказать ей всё, что о ней думает:

– Боишься сильных соперников, да? Я заметила, что ты пела соло всего полкуплета. Вот я и думаю: почему только две строчки? То ли Саймон с первых же нот восхитился твоим голосом, то ли решил пожалеть свои уши.

Кажется, Лизбет растерялась. Её просто ошеломило, что кому-то из пятиклассниц хватило смелости дать ей отпор. Она даже не сразу нашлась что ответить. Но её ждало ещё одно потрясение. Лили шагнула вперёд и сердито проговорила:

– Не смей говорить гадости Саре! Она потрясающе спела, и ты это знаешь! Ты просто завидуешь!

Да, Лизбет была в шоке, но её потрясение не могло сравниться с потрясением Сары и остальных. Обычно Лили цепенела от страха при виде Лизбет и старалась держаться от неё подальше. Что это на неё вдруг нашло?! Лили, похоже, и сама удивилась собственной смелости, но было заметно, что она очень довольна собой. А у Лизбет был такой вид, словно она сейчас либо взорвётся от ярости, либо грохнется в обморок.

Хлоя решила, что для первого раза хватит. Она подтолкнула подруг к двери в раздевалку, а сама обернулась и помахала Лизбет:

– Пока, Лизбет! И на твоём месте я бы всё-таки закрыла рот. Ты похожа на дохлую рыбу. Тебе же не хочется, чтобы люди из театра застали тебя в таком виде!

В раздевалке совершенно ошеломлённая Сара села на скамейку.

– Вы за меня заступились… – пробормотала она. – Вы ей такого наговорили…

– Она сама напросилась, – заявила Бетани.

– Да, но это же Лизбет! Нам уже можно попрощаться со спокойной жизнью. А ты, Лили! Что на тебя нашло?! На прошлой неделе, когда она привязалась к тебе в столовой, ты чуть сознание не потеряла от страха. А сегодня сама на неё наорала!

Лили пожала плечами:

– Ну, наверное, на этот раз она меня просто взбесила. В смысле ты выступила потрясающе, Сара, ты сама это знаешь, и я просто не могла допустить, чтобы она испортила тебе такой момент. Так нельзя!

Сара слегка покраснела.

– Мы все выступили отлично, – твёрдо проговорила она. – Но они выбирают не только Джейн, но и Майкла. Мальчик и девочка должны хорошо смотреться вместе, и от этого тоже зависит выбор актёров. Любая из нас может пройти во второй тур.

Девочки переглянулись между собой. Ладно, Сара не хочет обсуждать эту тему, но все были уверены, что она произвела впечатление на команду по подбору.

На следующий день на перемене после первого же урока в школьном вестибюле было не протолкнуться. Пятиклассники и шестиклассники дежурили у доски объявлений: а вдруг уже готов список участников второго тура?! Каждый раз, когда мимо проходил кто-то из учителей – особенно, если у него в руках были какие-то листы бумаги, – все замирали, затаив дыхание.