Марина Дружинина - Что случилось в нашем классе

Мы слушали затаив дыхание. А временами хохотали как сумасшедшие — рассказы оказались ужасно смешными. И, когда писатель закончил, мы хлопали гораздо сильней, чем вначале.

Ведущая Алина подарила Григорию Гурькину букет цветов со словами:

— Спасибо, уважаемый Григорий Иванович! Мы обожаем ваши прекрасные произведения! Ваши книги пользуются огромной популярностью! А какое впечатление произвело на вас творчество нашего юного поэта Степана Салатикова?

— Оно меня потрясло! — ответил писатель. — Я даже не представлял, что такое может быть!

— Да, Салатиков, безусловно, феномен, — подхватила Алина. — Порекомендуйте, пожалуйста, его стихи какому-нибудь издательству. Очень хочется увидеть их в книге!

— Могу вас порадовать, — писатель поправил очки. — Стихи, которые читал Степан Салатиков, уже напечатаны в одной книжке.

— Неужели?! — ахнула Алина. А с нею — весь зал. — Как мгновенно всё происходит в наш век Интернета! Вот это супер-новость!

— Но есть ещё и другая новость, — чуть усмехнулся в усы Григорий Гурькин. — Эта самая книжка — не что иное, как сборник моих стихов под названием «Хитрый маленький хорёк». И я с удовольствием дарю его школьной библиотеке.

Писатель вытащил из портфеля толстую книжку с яркой обложкой и вручил совершенно растерявшейся Алине.

Все зашумели и дружно повернулись в сторону Салатикова. А того и след простыл.

— Небось побежал ещё у кого-нибудь стихи сдувать! — хихикнула Людка Пустякова.

Елена Гавриловна, красная, как помидор, кинулась на сцену.

— Григорий Иванович, дорогой, извините нас, пожалуйста! Я никак не ожидала такого! Мне-то Салатиков говорил, что дедушка помогает стихи сочинять. А я ему: «Какой талантливый у тебя дедушка!»

— Присваивать себе чужие произведения — стыдно, — покачал головой Гурькин. — Тот, кто начинает с вранья, с плагиата, никогда не станет настоящим писателем, поэтом.

— А что такое «плагиат»? — спросил я.

— Литературное воровство, — коротко ответил Григорий Иванович.

— Я постараюсь объяснить Салатикову, что в первую очередь он обманул самого себя! — воскликнула Елена Гавриловна. И обратилась к нам: — Вот так, ребята, тайное всегда становится явным!

На этом и закончился праздник «Гласа из-за парты».

С тех пор поэты у нас в классе не обнаруживались.

Правда, я всё-таки дописал стихотворение про снег. Получилось:

Может, покажу Елене Гавриловне. Ведь сам сочинил. Честное слово!

Я обожаю спорт. Причём самые разные виды — и плавание, и гимнастику, и лыжи, и борьбу! Прихожу со школы и, не теряя ни секунды, включаю спортивный канал. Спорт — это круто!

Вот и сегодня плюхнулся я, как всегда, перед телевизором и наблюдаю за очередной попыткой Николая Кислякова метнуть копьё подальше. Ну а бабушка — тоже как всегда — принялась ворчать:

— Лучше бы сам занимался в какой-нибудь секции, чем глазеть, как другие бегают и прыгают! Стал бы здоровым, сильным, тренированным!

— Не волнуйся, бабуля, — отвечаю. — Я целыми днями тренируюсь возле телика, не просто тупо смотрю! Когда бегуны соревнуются, делаю так. — Я, не вставая с кресла, затопал ногами, изображая бег. — Если плавание показывают, я тоже гребу. — Я помахал руками: раз-два! Раз-два! — А во время бокса я боксирую: бумс-бумс-бумс! Так что я очень даже тренированный. Вон какие у меня мускулы! — Я изо всех сил сжал кулаки и напряг руки.

— Молодец! — почему-то усмехнулась бабушка. — Значит, это как раз для тебя! — и протянула мне плитку шоколада, на которой был нарисован здоровяк с мускулами, похожими на мои, и написано: «Силач».

Никогда в жизни я не видел такого огромного шоколада — размером с внушительный фотоальбом! И, конечно, очень обрадовался. Потому что шоколад люблю не меньше спорта.

— Спасибо, бабулечка! — закричал я. — Прямо сейчас его и съем!

Стал отламывать кусочек — не отламывается. Шоколад оказался ужасно твёрдым. Я его и так и сяк — ничего не получается. Даже уголок отгрызть не удалось с первой попытки. А вторую попытку отменила бабушка:

— Перестань, зубы сломаешь!

И добавила:

— Не слишком-то тебе спортивные передачи силы прибавляют — кусочек шоколадки отломить не можешь!

— Ничего себе шоколадка! — возмутился я. — Это какое-то чудище-шоколадище! Тут отбойный молоток нужен! Давай у них попросим, — я кивнул на окно: во дворе рабочие отбивали асфальт как раз таким молотком.