Владислав Крапивин - Мальчик девочку искал

Авка только вздохнул:

– Хороший ты человек, Гусенок…

И они повезли микрочих с главной тыквой ко дворцу.

По дороге Авка вспомнил, что негоже являться к императору в обтрепанных штанах и рубашке – этакий уличный шалопай. Надо было надеть костюм, в котором сдавал экзамены. Однако возвращаться – дурная примета. И мама обязательно спросит: "Куда это ты собрался такой нарядный?" Можно, конечно, сказать, что на экскурсию в Императорскую кунсткамеру, но… нет, врать маме не хотелось. Конечно, раньше это случалось: и насчет отметок в школе, и по поводу всяких приключений. Но сейчас-то, когда, может быть, гибель на носу… Зачем лишний грех брать на душу?

Дворец на Императорском холме был окружен высоченными стенами из желтого кирпича. Поэтому даже в пасмурную погоду он казался освещенным солнцем. Так и должна выглядеть резиденция его величества!

Часовые на стенах появлялись лишь изредка – просто для порядка. Потому что какой сумасшедший полезет на неприступные вертикали!

Под стенами тянулись аллеи с дубами и вязами, но не везде. Местами – просто лужайки в зарослях желтой акации. Здесь были прекрасные места для игры в прятки. Вот и сейчас из-за кустов слышалась девчоночья считалка:

Но, к счастью, на той лужайке, куда выбрались по склону Авка и Гуська, никого не оказалось.

В этом месте между главной дворцовой башней и стеной было самое короткое расстояние. Сейчас башню скрывала зубчатая кромка стены, однако Авка все рассчитал заранее и знал: здесь самая подходящая точка для взлета.

С помощью зажатого в пальцах стебелька определили время. Было начало пятого. В самый раз! Данька рассказывал как-то, что в четыре часа во дворце обед, на котором обязательно присутствует император. Авка влетит, спрячется и подождет, когда его величество вернется в кабинет. ("А если не вернется?" – "Буду ждать до упора…").

Они быстро снарядили микрочих. Закрепили под доской одетую в сетку чихалку-великаншу.

Гуська потрогал ее босой ногой.

– Авка… Она больше тех, на которых мы летали, всего в два раза. Их нам хватало, пока считали до пятнадцати. Значит, эта – до тридцати. Думаешь, хватит до окна?

– Она в поперечнике больше в два раза! А в объеме, значит, в восемь! Вы этого еще не учили во втором классе… Не бойся, долечу!

Но Гуська боялся. И за Авку, и за себя. Как он будет ждать…

– Гусь, ты это… Если до завтра не вернусь, скажешь маме, куда я девался. Или лучше Буме…

– Ладно…

– И не хлюпай носом. Я не промахнусь мимо окна, не дрожи…

– Ага… Ты только сразу не взлетай, я сбегу с холма, чтобы видеть: попал ты в окно или нет.

– Ладно. Я досчитаю до ста и уж потом… Ну, беги…

– Сейчас… – Но Гуська не побежал сразу. Сперва они неловко облапили друг друга и постояли так три секунды.

– Гуська, если что… ты скажи Звенке… ну, в общем, как было дело…

– Сам скажешь. Только целься в окно как следует…

– Ладно… – И Авка легонько толкнул Гусенка вниз по склону. Тот помчался, мелькая желтой рубашонкой и клетчатыми карманами.

"Один… два… три…" – Авка с натугой перевернул микрочих, вставил в тыкву воронку, вылил в нее полбутылки молочной кислятины.

"Тридцать девять, сорок, сорок один…"

тараторили опять за кустами девчонки. Авка постарался представить Звенкино лицо – чтобы оно оказалось перед ним, как раньше. Но не получилось… И не надо! Все равно они больше не увидятся… Он сел на доску.

"Восемьдесят семь, восемьдесят восемь, девяносто…"

Чихалки после кисломолочного вливания не срабатывали сами по себе. Надо было дать им крепкого шлепка. И Авка – при слове "сто" – дал! И вцепился в руль-поперечину.

Свистящий толчок бросил его вверх. Гораздо сильнее, чем прежде! Только бы удержать равновесие! Желтая кирпичная кладка заструилась вниз. Воздух прижал Авкины волосы к макушке Мелькнули могучие зубцы с бойницами. И вот башня! Совсем близко. Тоже будто скользит вниз… Сверху приехало полукруглое окно – то самое! Авка круто нажал на передний край доски – вперед!

Темное распахнутое окно, вырастая в размерах, понеслось на Авку. На миг вспомнилась пасть шароглота… Трах!

Все-таки Авка немного не рассчитал. Большущая чихалка нижним краем зацепилась за каменный подоконник и взорвалась! Авка же – вперед! Он сбил коленями руль-поперечину и вместе с нею влетел в апартаменты его величества.