Жаклин Уилсон - Уроки любви

Он опять придвинулся ко мне ближе, так что я заторопилась уходить,

– Эй, вернись. Не стоит сейчас бродить по двору – заметят, что ты не на уроке.

– Мне все равно.

– Ты правда не боишься? – спросил он. – Ты совсем не такая, как все другие девчонки, Пру!

– В том-то и горе.

– Они тебя очень достают? Если что, ты только скажи – я с ними разберусь…

– Вот они обрадуются, – сказала я насмешливо.

– Ну так когда мы будем заниматься?

– Как-нибудь при случае… – Мне не хотелось ничего обещать.

– А когда мы поцелуемся? Тоже при случае? – спросил он.

– Может быть, через годик… как-нибудь… а может, и никогда, – ответила я, убегая.

Он побежал за мной, пытаясь взять меня за руку, но я его оттолкнула. Нас, видимо, заметил кто-то из класса Грейс, потому что она сгорала от любопытства, пока мы шли домой.

– Ты держалась за руки с Тоби Бейкером! – сказала она.

– А ты откуда знаешь Тоби Бейкера?

– Его все знают. Ижка и Фижка говорят, что он обалденный парень.

– Ну, на них легко произвести впечатление. И я не держалась с ним за руки. Не захотела.

– А я бы захотела, – сказала Грейс. – Он правда офигенно классный!

Я тяжело вздохнула:

– Прекрати, пожалуйста! Просто уши вянут. И ты ведь на самом деле ничего такого не думаешь. И мальчишки тебе так же не нужны, как мне. Ты просто порешь всякую чушь напоказ Ижке и Фижке, но их здесь нет! Мы тут с тобой одни, так что перестань изображать невесть что!

Грейс обиженно посмотрела на меня.

– Это ты у нас всегда изображала невесть что! И зачем ты вечно говоришь гадости про Ижку и Фижку? Это ведь мои подруги. Я с тобой больше не разговариваю, вот!

Я рассмеялась. Я же знаю, что Грейс не может молчать больше пяти минут. Уже через минуту она спросила:

– Ну правда, что у тебя с Тоби Бейкером? Он теперь твой мальчик?

– Нет. Но, кажется, ему бы этого хотелось. Он ко мне все время липнет, – ответила я.

Тоби меня не интересовал, но знать, что я ему нравлюсь, было все же приятно, тем более что другие девчонки так за ним увивались. Я знала, что он считается самым завидным кавалером в нашем классе, но не подозревала, что его популярность распространяется на всю школу и даже маленькие дурочки вроде Ижки и Фижки по нему вздыхают.

– Вот было бы здорово, если бы ты с ним встречалась! Ижка и Фижка меня страшно зауважают, если узнают, что Тоби Бейкер встречается с моей сестрой. А ты могла бы пригласить его к нам на чай, а я бы пригласила их, и они бы с ним познакомились.

– Он как раз хотел к нам приходить, чтобы мы помогали друг другу с уроками.

– Ой, Пру! – Грейс запрыгала от восторга, задирая над толстыми коленками розовое платье с пандами.

– Грейс, прекрати вести себя как трехлетняя, честное слово!

– Ты опять вредничаешь.

– Это ты ведешь себя как младенец. И зря радуешься – я не собираюсь его приглашать.

– Почему?

– Ты только представь, как мама будет суетиться и задавать ему кучу умных вопросов…

– Да уж. А папа просто рехнется, если узнает, что у тебя появился мальчик…

– Ну, папа у нас уже рехнулся, – сказала я со вздохом.

На самом деле я так не думала. Я понимала, что отец в здравом уме. Но слушать, как он повторяет за мной простейшие слова и фразы, было жутковато. А уж когда на него находил очередной приступ ярости и он принимался твердить свое любимое ругательство, как сатанинский вариант буддистского заклинания, он выглядел определенно помешанным.

На этот раз он пребывал в дурном настроении, потому что физиотерапевт заставила его надеть чужие шорты на время гимнастики. Отец был смертельно оскорблен, отказывался выполнять упражнения и шипел от ярости при взгляде на свои обнаженные тощие ноги. Его всегда возмущали шорты, как на женщинах, так и на мужчинах. Нам с Грейс не разрешалось их носить, даже когда мы были маленькие.

Мы подождали в коридоре, пока мама помогла ему натянуть пижамные штаны, но настроение у него не улучшилось. Он все время показывал пальцем на мешковатые черные шорты, висевшие на спинке кровати. Можно подумать, что там сидела гигантская летучая мышь, готовая порхнуть ему в лицо.

– Да, папа, шорты, – сказала я бесчувственно. – Скажи «шорты».

Папа сказал нечто гораздо более выразительное.

– Бернард, но врачи хотят тебе помочь, – взмолилась мама. – Физиотерпевт говорит, что, если ты будешь делать гимнастику, нога у тебя снова будет работать.

– Я знаю, папа, что ты не любишь гимнастику, но она полезная! – сказала я.