Жаклин Уилсон - Новый старт

Я забеспокоилась:

— Может, лучше разыщем тот книжный магазин?

— Не говори ерунду, Эм, твоя драгоценная Дженна Уильямс явится туда только через полтора часа. Мы зря там проторчим без дела. Нет, я хочу вам показать шекспировский театр «Глобус», до него всего пара минут — мы видели с колеса обозрения. Он построен как точная копия настоящего театра елизаветинской эпохи.

— Я выйду на сцену и буду танцевать! — Вита раскинула руки и самодовольно улыбнулась, как будто уже слышала гром аплодисментов.

И вот мы побрели по набережной. Рюкзачок с книгами становился все тяжелее и тяжелее, но жаловаться я не смела. Максик плелся рядом со мной, еле волоча ноги. Вита перестала прыгать и начала требовать мороженого, раз мы с Максиком его уже ели. Бабушке пришлось постоять на одной ноге, чтобы поправить ремешок от босоножки.

— Может быть, и зря мы пошли к этому театру, — вздохнула она. — Сверху казалось, что это совсем близко, а на самом деле выходит довольно далеко.

— Далеко, далеко, далеко, — уныло подтвердил Максик.

— Так нечестно, я хочу мороженое! — сказала Вита.

— Который час? Наверное, пора уже к магазину, — сказала я. — Я хочу быть первой в очереди!

— Я тебе сказала, у нас еще куча времени. Дойдем только вон до той большой трубы, хорошо? По-моему, это картинная галерея Тейт, раздел современного искусства. Я бы купила открыток, — сказала бабушка.

— Чтобы посылать Эдди? — спросила я.

— Может быть, — ответила бабушка. — Но мне бы не хотелось посылать ему какие-нибудь идиотские разводы, или дохлых коров, или что там рисуют эти современные художники.

Мы не стали входить внутрь, остановились во дворике, как зачарованные глядя на громадные скульптуры, установленные перед галереей. Это были четыре гигантские башни: красная, желтая, синяя и зеленая, вокруг них шли по спирали сверкающие серебряные желоба до самой земли. В каждой башне была дверь, а за ней — лестница, ведущая наверх.

— Спиральный спуск! — завопил Максик.

— Подумать только! Ну вот, Максик, твое желание исполнилось. Действительно, очень похоже на спиральный спуск, — сказала бабушка. — Только они ненастоящие.

— А с виду настоящие. Я хочу на красную! — сказала Вита.

— На них нельзя кататься, это скульптуры, — сказала бабушка.

— Нет, посмотри, бабушка, вон люди катаются. — Я показала на верхушки башен, где виднелись движущиеся фигурки.

— В самом деле! Ну что ж, почему бы вам тоже не прокатиться? — сказала бабушка. — Максик, иди с Эм.

— Нет, не с Эм. Я поеду с папой! — сказал Максик.

— Максик, папы здесь нет, — вздохнула бабушка.

— Он будет, будет! Мы загадали, и все сбылось, правда-правда! — Максик весь так и светился.

— Ох, Максик, — сказала я, а про себя подумала: «Вдруг папа все-таки ждет нас на одном из этих волшебных спиральных спусков…»

Мы с Витой и Максиком скатились с каждого из четырех спусков. Внутри не было темно, там сиял волшебный золотистый свет, а по стенам висели картины, мы их разглядывали, пока поднимались наверх. На картинах в красной башне были алые ленточки, клубника и розы, и Красная Шапочка; в желтой — бананы, плюшевые мишки, песочные замки и смеющиеся солнышки; в синей — голубые озера, ясное небо, васильки и младенцы; в зеленой — зеленые яблоки, травяные луга и целый Изумрудный город.

На верхушку башни все посетители выходили с широкими улыбками на лицах и весело съезжали вниз по блестящей серебряной горке.

Все, кроме Максика.

Мы поднялись на красную башню, потом на желтую, зеленую, синюю. Максик даже не посмотрел на картины. Он с отчаянием оглядывался по сторонам.

— Сдаюсь! — воскликнула бабушка, когда он начал всхлипывать. — Ребенок просит покататься на спиральном спуске посреди Лондона. Раз, два, три — четыре спиральных спуска появляются как по волшебству! И что, ребенок этому радуется? Нет, он ревет, как корова!

— Максик не виноват, бабушка. Он надеялся встретить… кое-кого.

Я подняла Максика на руки и прижала к себе, хотя вообще-то еле могла пошевелиться из-за неподъемного рюкзака с книгами за спиной.

Мне было неспокойно. Уже без двадцати час. Я не хотела опаздывать на встречу с Дженной Уильямс.

Минуту-другую я ковыляла с Максиком на руках.

— Господи ты боже мой, Эм, опусти его на землю. Ты не обязана тащить его на себе, — сказала бабушка. — Максик, немедленно прекрати распускать нюни. Встань на ноги и иди нормально.

Максику это было не по силам. В конце концов бабушка с тяжелым вздохом забрала его у меня.