Юрий Стрехнин - Про отряд Бороды

– Норд, назад! – прокричал Калганов и, добежав до конца моста, бросился на землю.

Вставляя в автомат новый диск взамен опустошённого, он видел, как огромными прыжками мчится по мосту Норд, а вслед ему трещат немецкие автоматы. Калганов оттянул затвор, прицелился в ту сторону, откуда летели в Норда пули.

Сквозь гулкий стук своего автомата он слышал, как где-то рядом стучат и другие автоматы. Это вместе с ним матросы прикрывали Норда огнём.

Уже посреди моста, взвыв, Норд подпрыгнул. «Убили?» – испугался Калганов.

Нет, жив!

Норд проскочил мост и, собачьим чутьём узнав, где хозяин, подбежал к нему.

Гитлеровцы не рискнули показаться на открытом месте у моста, а тем более перейти его. Они вновь засели в кустах над ущельем и ожесточённо палили из автоматов. Но их пули уже не были страшны: разведчики уходили в гущу леса, дальше от Чёртова моста, к своим позициям. Норд бежал рядом с хозяином. Услышав, что пёс всё время жалобно повизгивает, Калганов спросил:

– Что скулишь, Норд?

И только тут увидел, что хвост собаки перешиблен пулей. Калганов на ходу совершил хирургическую операцию: ножом отрезал перебитый хвост и, распечатав индивидуальный пакет, забинтовал рану.

После этого случая Калганов ещё больше привязался к Норду: он считал пса своим спасителем в схватке у Чёртова моста. Верный куцехвостый Норд теперь каждый раз сопровождал его в поиск.

Прошло несколько месяцев. Наступала зима. Калганов получил задание с несколькими матросами готовиться к выброске в тыл врага в Крым. Он решил взять с собой и Норда. Подготовил для него парашют, перешив лямки.

…Кончался сумеречный ноябрьский день. Бомбардировщик флотской авиации, на этот раз ставший транспортным самолётом, стоял уже на старте на прибрежном аэродроме. Самолёт должен был подняться в воздух ещё засветло, чтобы достичь места выброски среди ночи. Всё было готово. Осталось погрузить Норда. Калганов пристегнул ему лямки парашюта и, взяв пса на руки, поднял к раскрытому люку. Но Норд не захотел влезать в люк, его пугало незнакомое. Как ни бился Калганов, втолкнуть Норда в люк не удавалось. «Надо бы раньше потренировать», – понял он свою ошибку. Но сейчас тренировать было уже некогда: командир самолёта нетерпеливо поглядывал на часы, торопил с вылетом. Кляня себя за оплошность, Калганов прекратил попытки погрузить Норда – опустил его на землю, отстегнул ему парашютные лямки. Одному из товарищей, который провожал его, сказал:

– Отведи Норда к прежней хозяйке. Отдай ей все мои деньги. Пусть кормит и бережёт. Вернусь – снова возьму его.

Все разведчики уже сидели в самолёте. Калганов пожал руки остающимся, погладил явно расстроенного Норда, ухватился за края люка, вскарабкался в самолёт и сразу же протиснулся к окошечку в фюзеляже. Увидел: Норд обеспокоенно бегает возле самолёта.

Взревели моторы. Самолёт покатился по аэродромному полю, которое кончалось у самого берега моря. Калганов видел, что Норд, словно стараясь искупить свою строптивость, бежит следом.

Самолёт оторвался от земли и пошёл над морем. Калганов успел ещё разглядеть: Норд по грудь вбежал в воду, остановился, тоскливо поднял голову, взглядом провожая улетающий самолёт.

…Всё это вспомнилось ему сейчас, когда стоял он со снятой фуражкой и смотрел на развалины дома. Но… может быть, хозяйка, эта добрая, обездоленная войной женщина, живёт где-нибудь в посёлке, в другом доме? Может быть, цел и Норд? Надо расспросить… Может быть, он найдёт их?

Надев фуражку, Калганов побрёл по улице. Зашёл в первый же двор, где увидел людей. Ему рассказали: во время последних боёв, когда гитлеровцев выбивали из этих мест, их авиация бомбила посёлок. Одна из бомб угодила в крайний дом. Норд и его хозяйка погибли.

С тех пор Калганов больше никогда не заводил собак.

Случалось ли вам плыть на пароходе по Дунаю? Необъятно широка гладь великой реки – от одного берега едва различим другой. По этой большой водной дороге, протянувшейся от Альп до Чёрного моря, через земли восьми государств, непрерывно идут морские, большой осадки, грузовые суда, речные буксиры с баржами, величаво, как белые лебеди, плывут пассажирские пароходы. На судах можно увидеть флаги и заморских стран.

Даже в самую тёмную, непроглядную ночь полна жизни эта международная водная дорога. Белые и красные светляки бакенов, береговых маяков и створных огней указывают путь. Отражаясь в быстротечном зеркале воды, движутся огни судов. Россыпью золотистых искр сверкают на берегах огни селений и городов.