Сергей Алексеев: Грозный всадник

Идёт вниз по Волге Разин.

– Разин идёт, Разин!

– Степан Тимофеевич Разин!

Неспокойно в государстве Российском. В страшной тревоге бояре и царские слуги. Восстал, встрепенулся подневольный, угнетаемый люд.

– Слава Разину, слава!

Боярин Труба-Нащокин истязал своего крепостного. Скрутили несчастному руки и ноги, привязали вожжами к лавке. Стоит рядом боярин с кнутом в руке, бьёт по оголённой спине крестьянина.

– Так тебе, так тебе, племя сермяжное! Получай от меня, холоп! Научу тебя шапку снимать перед барином!

Ударит Труба-Нащокин кнутом, поведёт ремень на себя, чтобы кожу вспороть до крови. Отдышится, брызнет солёной водой на рану. И снова за кнут.

– Батюшка, Ливонтий Минаич, - молит мужик, - пожалей! Не губи. Не было злого умысла. Не видел тебя при встрече.

Не слушает боярин мольбы и стоны, продолжает страшное дело. Теряет крестьянин последние силы. Собрался он с духом и молвил:

– Ужо тебе, барин! Вот Разин придёт...

И вдруг: "Разин, Разин идёт!" - разнеслось по боярскому дому.

Перекосилось у Трубы-Нащокина лицо от испуга. Бросил он кнут. Оставил крестьянина. Подхватил полы кафтана, в дверь - и бежать.

Ворвались разинские казаки в боярскую вотчину, перебили боярских слуг. Однако сам хозяин куда-то скрылся.

Собрал Разин крестьян на открытом месте. Объявляет им волю. Затем предложил избрать старшину над крестьянами.

– Косого Гурьяна! Гурку, Гурку! - закричали собравшиеся. - Он самый умный. Он справедливее всех.

– Гурку так Гурку, - произнёс Разин. - Где он? Выходи-ка сюда.

– Дома он, дома. Он боярином люто побит.

Оставил Разин круг, пошёл к дому Косого Гурьяна. Вошёл. Лежит на лавке побитый страдалец. Лежит не шевелится. Спина приоткрыта. Не спина кровавое месиво.

– Гурьян, - позвал атаман крестьянина.

Шевельнулся тот. Чуть приоткрыл глаза.

– Дождались. Пришёл, - прошептал несчастный. Появилась на лице у него улыбка. Появилась и тут же исчезла. Умер Гурьян.

Вернулся Разин к казацко-крестьянскому кругу.

– Где боярин? - взревел.

– Не нашли, отец атаман.

– Где боярин? - словно не слыша ответа, повторил Степан Тимофеевич.

Казаки бросились снова на поиск. Вскоре боярин нашёлся. Забился он в печку, в парильне, в баньке. Там и сидел.

Притащили Трубу-Нащокина к Разину.

– Вздёрнуть, вздёрнуть его! - понеслись голоса.

– Тащи на берёзу! - скомандовал Разин.

– Пожалей! Не губи! - взмолился Труба-Нащокин. - Пожалей, - заплакал он тонко, пронзительно, по-бабьи.

Разин зло усмехнулся.

– Кончай, атаман, кончай! Не тяни, - зашумели крестьяне.

И вдруг подошла девочка. Маленькая-маленькая. Посмотрела она на Разина:

– Пожалей его, дяденька.

Притихли крестьяне. Смотрят на девочку: откуда такая?

– Может, безбожное дело затеяли? - вдруг вымолвил кто-то.

– К добру ли, если несмышлёныш-дитё осуждает?

Все выжидающе уставились на атамана.

Глянул Разин на девочку, посмотрел на мужиков, потом вдаль, на высокое небо.

– Вырастет - поймёт, не осудит. Вешай! - прикрикнул на казаков.

Идёт Разин вниз по Волге из Царицына в Астрахань. А в это время из Астрахани вверх по Волге подымается навстречу Разину князь Семён Львов.

Движется Львов со стрельцами, солдатами.

– Ужо берегись, злодей!

На полпути между Царицыном и Астраханью находился небольшой городок Чёрный Яр. Разин первым пришёл к Чёрному Яру. Взял городок и подумал: "Место для боя как раз хорошее".

Место действительно было удачным. У самого города - волжский изгиб. За изгибом лодкам казацким укрыться можно. Берега Волги густо поросли камышом. Вот и второе прибежище.

Решил Степан Тимофеевич у Чёрного Яра дождаться Львова. Выслал вперёд дозорных. А узнав от дозорных, что стрелецкие струги приближаются к городу, приказал немедля собрать к нему черноярских баб.

– Баб?! - поразились сотники.

– Их самых, - ответил Разин.

"К чему бы это? - гадали разинцы. - Интересно, что отец атаман задумал?"

Собрались бабы, и молодые и старые. Не ожидали подобной чести. Любопытство их берёт. Притихли. Ждут атаманского слова.

– Здравствуйте, цветики-ягодки! - обратился к ним Разин.

– Здоровья тебе, атаман! - поклонились черноярские женщины.

– Как детишки, как внуки, не бьют ли вас мужики с похмелья? - задаёт вопросы Степан Тимофеевич. И вдруг: - Почему бельишко на Волгу стирать не ходите?

– Так ведь боязно, отец атаман. Стрелецкое войско подходит к городу. Оно ведь, не ровён час...