Борис Алмазов: Боберман-стюдебеккер

— Подарочек посули! — советовала бабуля, стараясь заполнить собою весь коридор и прикрыть Вовку.

— Да у него этих подарочков… — стонал отец — Только что птичьего молока нет! Железная дорога? Моментально! Велосипед — пожалуйста! Чего тебе не хватает?

И вдруг Вовка, наверное, со страху, совершенно неожиданно для себя выпалил:

— Собаки! Мне собаки не хватает!

— Я тебе слона куплю! — отец бессильно рухнул на табуретку. — Носорога африканского! Орла с вершин кавказских гор добуду…

— Вот и хорошо! Вот и решили! — поглаживая отца, приговаривала мама.

— Внучек! Ты уж расстарайся! Неуж ты глупей всех? — ворковала через час бабуля, отпаивая Вовку после нервного потрясения чаем с молоком.

— А собака будет? — спросил внук, уминая горстями конфеты.

— Отцово слово — кремень! Скала твердокаменная! — сказала бабка. — Отцово слово — олово, сказал — ножом отрезал! Шутишь! Отцово-то слово…

И Вовка подумал, что, возможно, собаку ему и купят…

Даже самые плюгавые малявки…

…которые вообще от горшка два вершка, оказывались в центре внимания, когда выводили гулять своих мопсиков и таксиков. И Вовка легко рисовал в своем развитом воображении привлекательную картину: он наденет мохнатый свитер, шапку с помпоном, что бабуля связала, и выходит на бульвар с роскошнейшим невероятным псом. Таким, что все прохожие останавливаются и почтительно осведомляются, какой породы эта необыкновенная собака. А одноклассники, которые сегодня Вовку не замечают, униженно выпрашивают разрешения хоть минуточку подержать поводок или разок погладить собаку. И Вовка еще подумает, кому разрешать, а кому нет. Будь он хоть отличник, хоть кто…

Мечты о собаке были так притягательны, что вытеснили из Вовкиной головы даже Штирлица. И тут выяснилось, что голова-то у него совсем не плохая.

Уроков он, как и прежде, не учил, но поскольку уроки «мотать» перестал, изображая разные болезни, и на занятиях присутствовал, то кое-что в его голову залетало. Постепенно в его дневнике перестали гнуть лебединые шеи задумчивые двоечки и весело закудрявились тройки, а неизменная пятерка по пению подкрепилась пятеркой по труду и двумя четверками, по физкультуре и рисованию. Так что когда за день до Нового года Вовка торжественно положил перед отцом табель, он был почти уверен, что необыкновенная собака сейчас же вбежит с лестницы в квартиру.

— Молодец! Можешь ведь, когда захочешь! — сказал отец, подписывая табель с таким удовлетворением, словно он самолично исправил все двойки на тройки. — Старайся и впредь! — и уткнулся в газету.

— Э… — сказал Вовка, — а собаку?

— Какую собаку?

— Но ты же обещал!

— Я…?! — вытаращил глаза отец. — При нашей тесноте нам только еще собаки не хватало.

Вовка усиленно заморгал.

— Но ты же обещал… — загнусавил он.

И тогда бабуля торжественно достала из-под длинного фартука кошелек, долго рылась в нем, прикрывая содержимое рукой, и наконец, с достоинством английской королевы выдала Вовке три рубля.

— На, деточка, купи щеночка! Авось не утеснит! Прежде-то и не в такой тесноте живали, а все дружнее! Не в пример как нонеча! — и поплыла в свою комнату со словами: — Ни об каком авторитете у ребенка заботы не имеют! Родители тоже!

— Это черт знает что! — взвился как на пружине отец. Он убежал на кухню и яростно захлопнул за собой дверь.

Больше о собаке никто не произнес ни слова, и Вовка решил, что собаку купить разрешили.

Резус был Вовкин одноклассник…

…и звали его так, во-первых, за сходство, а во-вторых, потому что он мечтал завести макаку, и в-третьих, он был председателем кружка юных зоологов. Вовка потащил Резуса на рынок как специалиста, чтобы, значит, не промахнуться с покупкой.

— Мне знаешь какая собака нужна? — втолковывал он Резусу всю дорогу до рынка. — Мне необыкновенная собака нужна! Чтобы все как увидели — с ума посходили! Чтобы ну просто ахнули!

— Бум искать, — в сотый раз отвечал Резус, кутая морковный носик в пуховый шарф: мороз стоял нешуточный.

Но необыкновенную собаку отыскать оказалось нелегко. Необыкновенными на рынке были только цены. Никогда Вовка не предполагал, что скулящие, едва разлепившие бессмысленные глазки щенки или котята с трясущимися хвостиками могут стоить так дорого. И уж во всяком случае, больше той трехи, что была у него в кармане. Конечно, он не подавал виду, и Резус только удивлялся, почему, выпятив нижнюю губу, Вовка надменно говорил: