Ирина Щеглова - Снежное свидание

Сестры не позволили нам убрать со стола. И, прихватив по ведру, мы с Дашкой отправились «по воду», а точнее – «себя показать», как выразились бабушки.

Дашка шла за мной по тропинке, протоптанной в снегу, позвякивала ведром. У колонки мы остановились, поздоровались с соседкой. Поздравили друг друга с наступающим. Мы выслушали похвалы, мол, какие мы хорошие, не забываем бабушек и прочее, потом я снова поведала все городские новости, то есть, как обычно, разговоры у колонки заняли минут пятнадцать. Наконец мы набрали воды. Раскрасневшаяся на морозе Дашка не выдержала:

– Прикольно тут, – призналась она, – я же никогда в деревне не была, такая экзотика! Думала, так не бывает.

– Выходит, тебе нравится? – вздохнула я.

– Очень необычно, – ответила Дашка, – слушай, а расскажешь побольше о своих бабушках?

– Ладно, давай воду отнесем, потом расскажу.

Натусю и Клашу я помнила столько же, сколько себя. Это сестры моей бабушки, маминой мамы. Моя бабушка – средняя сестра, она давно уехала из родной деревни, вышла замуж за дедушку и жила отдельно от сестер. У Натуси есть взрослый сын, двоюродный брат моей мамы, он тоже живет в другом городе. А воспитывали его сестры вдвоем. Потому что Натуся рано потеряла мужа. Клаша замужем вообще не была. В детстве она сильно повредила ногу и на всю жизнь осталась хромой. Правда, она никогда не унывала, да еще и других поддерживала.

Однажды я гостила у сестер летом и заболела. Была высокая температура, я лежала на кровати и страдала, с тоской глядя на яркую картинку за окном, – лето выдалось солнечным. Хотелось бегать, играть, купаться в реке, а вместо этого – постельный режим, лекарства, слабость, да еще и сыпь по всему телу. Я ужасно переживала из-за «прыщиков». Но приходила Клаша с работы, приносила в кульке бордовые крупные вишни, гладила меня по растрепанным волосам и утешала:

– Почто тужишь?

Я хныкала:

– Да-а-а, тебе хорошо, а я тут лежу-у-у.

– Немножко можно полежать, – успокаивала Клаша, – мне бы кто сейчас разрешил, я бы с удовольствием!

– Конечно, ты не болеешь! – ныла я.

– А ты разве болеешь? – удивлялась она.

– Доктор сказал – болею, – я обиженно шмыгала носом и меланхолично поедала сладкие вишни, – да еще эти прыщики! Я теперь некрасивая!

– Да что ты? – удивлялась Клаша. – Какие прыщики? Эти-то? Так они скоро совсем сойдут. А мы тебе сейчас косу-то расчешем, и будешь ты красавица-раскрасавица!

Она бережно расчесывала мои спутанные волосы, плела косу и рассказывала чудесные истории «из жизни». Правда, эти истории были больше похожи на сказки, потому что Клаша, таинственно понизив голос, повествовала о ведьмах и колдунах, она пересказывала вещие сны, передавала свои и чужие воспоминания о явлениях Святых Угодников, о таинственных и невероятных приключениях, чудесных исцелениях, о зле и добре, причем в ее историях добро неизменно побеждало, а зло всегда было наказано.

Все это я рассказала Дашке, пока мы гуляли по деревне. Подруга тихонько ахала.

– Ты помнишь какую-нибудь из тех историй? – спросила она.

Я усмехнулась:

– Я много чего помню: как ведьма заколдовала Митрофаныча, как его вылечил добрый знахарь, а ведьма потом пыталась переплясать свое зло на перекрестке. Между прочим, я ее видела. Про колдуна помню. Очень страшная история. И еще мои бабушки умеют гадать на картах и знают много разных старинных заговоров.

– Да ну! – Глаза у Дашки сделались круглыми, она даже моргать перестала.

– А вот ты сама у них и узнай, – посоветовала я, – чтоб не думала, будто я вру.

– Я не думаю.

Мы вернулись в сумерках. Окошки дома светились по-новогоднему, отбрасывая на сугробы золотые искры. С улицы исчезли последние редкие прохожие.

Мы вошли в дом. Сестры освободили большой круглый стол, накрыли его белой скатертью. Клаша трудилась на кухне, Натуся возилась с посудой, тщательно перетирая заветный хрусталь, который доставался с полок только по большим праздникам. Мне не терпелось как-нибудь улучить минутку и попросить Натусю или Клашу погадать мне на картах. Но вместо этого меня послали в погреб за квашеной капустой и мочеными яблоками, потом я помогала «резать салат по-городскому». То есть крошила картошку, огурцы, яйца и колбасу. Время бежало незаметно. Оглянуться не успели, как уже было десять часов.

– Пора, – торжественно сказала Клаша, – девочки, давайте переодевайтесь к столу. – И важно уплыла в свою комнату. Мы с Дашкой переглянулись: