Владислав Крпивин - Дагги-Тиц

— А ну-ка поглядим… — Бригада умело зашарил в карманах нового Инкиного костюма (а Ящик и Чебак держали Инки за локти и плечи). Спорить и трепыхаться в таких случаях не полагалось, но Инки не выдержал, дернулся, пихнул Чебака коленом. Понимал, что себе дороже, но каждый раз не мог удержаться.

— Уй ты кака-ая! — радостно провыл Чебак всем известную фразу. И дал Инки по загривку. А Бригада умело (видать, папа тренировал) ухватил его за воротник, ударил кроссовкой под коленки и уронил носом в жухлую траву у столба. Теперь оставалось полежать так с полминуты, подождать, когда пнут раз другой и уйдут. Долго это тянуться не могло: все-таки школа рядом, идут мимо не только ученики, но и учителя. Да и старшеклассники могли вмешаться, проявить на ходу мимолетное благородство…

Никто не вмешался, но и Бригада с дружками задерживаться не стали. Дали ногой под ребра и ниже поясницы, потом еще между лопаток, запнули в канаву сумку и пошли. Наверно, сразу забыли про Смока. Он поднялся, сплюнул прилипшие к губам травинки, сходил за сумкой. Брюки были измазаны и порваны в двух местах. Ну, там, где по шву — это пустяк. А внизу на левой штанине был вырван треугольный клочок.

— П-паразиты, блин… — выдохнул Инки и чуть не заплакал. Но не заплакал, только потрогал висок у глаза… Снял пиджак и носовым платком (Марьяна положила в карман) стал отчищать след «бригадирской» кроссовки.

— Смок, ты скажи про это про все Таисии Леонидовне, — услыхал он сочувственный голосок. Рядом стояла лопоухая и тонконогая Катька Рубашкина. Ничего девчонка, добрая такая, всегда всех жалела. Выходит, она видела, как досталось Гусеву. Инки ответил ей не сердито, хотя и скучным голосом:

— Толку-то…

Он вовсе не стыдился стать ябедой. Это, говорят, лишь в давние времена в школах было ребячье правило: жаловаться учителям ни на кого нельзя — все будут презирать. Но раньше и другое правило было: не нападать на тех, кто слабее, и целой шоблой на одного, Инки читал про это. А сейчас и нападают, и жалуются, если выгодно…

— Давай помогу почистить, — сказала Рубашкина.

— Да ладно, я уже… — И натянул пиджак.

На первом уроке Таисия вызвала Гусева к доске, решать пример. Инки, хотя и попыхтел, но решил. Только в одном месте забыл поставить скобку. И получил трояк. Было все равно, однако Инки все же сказал.

— Из-за какой-то несчастной скобки…

— Да, и за то, что столько времени копался. Кстати, почему ты в таком виде? Будто по свалке лазил.

— На него Бригада с дружками напал, — подала голос Рубашкина.

— Какая бригада? Где это у нас нападают бригадами?

— Расковалов из седьмого «А», — объяснила Аглая Мотова, Катькина соседка. — Они часто пристают к тем, кто им не нравится.

— А не надо вести себя так, чтобы не нравиться, — заявила Таисия. — Умейте поддерживать контактный стиль отношений и проявлять терпимость друг к другу. На меня вот, когда я иду, почему-то никто не нападает…

«Ненормальная», — подумал Инки. Нет, не подумал, а. кажется, это вырвалось у него вслух. Потому что Таисия взвилась:

— Что-о-о?! Выходит, я идиотка?!

Пришлось извернуться:

— Я не про вас, а про Мотову. Чего лезет не в свое дело? Бригада ей напинает…

В классе захихикали.

— Марш на место, — велела Таисия со стоном (что за кретинами, мол, наградила меня судьба). — А этот самый… Расковалов… если кого-то еще напинает, пойдет к директору…

Захихикали сильнее. Все, даже первоклассники, знали, что муж директорши Фаины Юрьевны владел в Столбах двумя продуктовыми магазинами, влип весной в историю с просроченным товаром и обысками и теперь боялся милиции пуще пожара и СПИДа. И Фаина вместе с ним. Они даже мимо постовых проходили со сладкими улыбками. А отец Бригады был в Столбах большой милицейский чин…

Вечером, вернувшись из своей «Орхидеи», Марьяна разглядывала Инкины истерзанные штаны и причитала. Ругала Бригаду и заодно Инки. Он не огрызался — а то ведь она не станет ремонтировать и как тогда быть? Переминался рядом — насупленный, тощий, в обвисшей футболке и штопаных колготках. Инки не очень стеснялся носить колготки — ни раньше, ни теперь, в четвертом классе. Удобно было и тепло, холод не липнул к ногам. К тому же, под брюками все равно не видать. А если в раздевалке, перед физкультурой, всякие там Хрюки и Майоры, начинают хихикать и обзывать «Машей» и «Танечкой», то насрать на них. Тем более, что Инки не один такой. Только у Валерки и Саньки Тавдеевых не было такой густой штопки на коленях. Но ее все равно не видно. А вот зашитые места на брюках будут, наверно, заметны…