Зоя Воскресенская - Девочка в бурном море. Часть 1. Антошка

Антошка осталась одна среди хаоса звуков, визга и грохота.

Сейчас будут бить кремлевские куранты. Двенадцать часов по московскому времени.

Бой кремлевских курантов!

Живя в Москве, их даже не слышишь и о них не думаешь. Но вдали от Родины, на чужбине, в какой бы точке земного шара ни находился советский человек, всегда, когда московское время приближается к двенадцати, он включает радиоприемник и с большим волнением ждет этого размеренного и спокойного сигнала Родины. Прижмет человек наушники покрепче к ушам и слышит стук сердца матери-родины и знает, что это тебе она подает сигнал, напоминает о том, что ты сын великой страны, что Родина помнит о тебе, верит и знает, что ты выполнишь свой священный долг.

Антошка ждет, напрягает слух.

Московская волна! Она катит к ней, к Антошке, смывает на пути грязные потоки лжи и клеветы и сейчас чистой струей забьет в радиоприемник.

Вот он, стук большого сильного сердца… Гудки автомобилей… Нежный перезвон курантов… Тишина… И, уверенный, спокойный, разносится над планетой бой кремлевских часов. Плывет над землей величественный, крепнущий с каждым ударом звон курантов.

Антошка замерла. После двенадцатого удара сквозь вой трещоток прорывается голос усталого, но сильного человека — мягкий баритон московского диктора.

«Здравствуйте, товарищи!» — слышит Антошка.

— Здравствуйте, товарищ диктор! — радостно откликается она.

«Приготовьтесь записывать».

— Готова! — отвечает Антошка, подвигает поближе бумагу, выравнивает отточенные карандаши.

«В течение семнадцатого октября продолжались упорные бои с противником на всем фронте… Немецко-фашистские войска продолжали вводить в бой новые части… Храбро и мужественно сражаются советские летчики против озверелого фашизма. Под Москвой сбито шестнадцать немецких самолетов…»

Антошка пытается представить себе картину воздушного боя под Москвой, а в памяти возникает воздушный парад на Тушинском аэродроме, куда она каждый год ходила с папой и мамой. Кувыркаются под солнцем, как воздушные гимнасты, серебряные самолеты, выделывая фигуры высшего пилотажа — «бочка», «штопор», «мертвая петля»… Медленно плывут тяжелые самолеты. Разноцветные парашюты плавно опускаются на зеленый луг, и из них, как Дюймовочки, возникают парашютисты и парашютистки в голубых комбинезонах. А как все это происходит на войне? Как сбивают самолеты?

«Образцы мужества и героизма показывают артиллеристы, танкисты…» — записывает Антошка.

И ей представляется парад на Красной площади. Прошли слушатели военных академий, боевые марши сменил вальс, прогарцевали кавалеристы. На площади наступает торжественная пауза, и вдруг тишину разрывают грохочущие, дымящие, украшенные флажками танки, за ними катят зеленые пушки, площадь заполняется чадом, но его быстро разгоняет майский ветер.

На войне все не так. Антошка это понимает. Но как? Как загораются эти бронированные чудовища — танки? Как стреляют нарядные зеленые пушки? Этого Антошка не знает.

«Эвакуация советских войск из Одессы закончилась в срок и в полном порядке…»

— Раз в срок и в порядке, значит, хорошо, — облегченно вздыхает Антошка.

«Ожесточенные бои в направлении…»

Диктор передает название города по буквам: «Мария, Ольга, Женя, Анна, Иван Краткий…» Антошка улыбается. «Иван Краткий» — это буква «й», и Антошка представляет себе этого «Ивана Краткого» добродушным и рослым красноармейцем, добрым и улыбчивым, но беспощадным в бою с врагом.

Вой и скрежет заглушают московскую передачу.

«Успешно действуют партизанские отряды… — снова выбрался из хаоса звуков голос диктора. — Рабочие предприятий переходят работать с одного на несколько станков, заменяют товарищей, ушедших на фронт… Учащиеся ремесленных училищ помогают нашей промышленности выполнять заказы фронта. Отличник учебы Ваня Шарафьев выполняет две с половиной нормы…»

«Молодец Ваня, — думает Антошка, — молодцы ребята, а я вот ничем похвастаться не могу».

«…Народный артист Глиэр написал марш «Красная Армия», композитор Хачатурян создал песню о капитане Гастелло…»

Всё ради победы.

«Женщины овладевают мужскими профессиями…»

Ради победы.

Антошка записывает новости с Родины, завтра о них узнают тысячи шведов.

Ни один диктант в жизни Антошка не писала так старательно и с таким волнением, как этот ночной диктант из Москвы. Диктор закончил. В опустевшем эфире воют глушители.