Сири Колу - Разбойниковы и разбойничья песнь

— Попробуй все-таки спеть, — подбодрила я Карло. — Это несложно. Надо просто открывать рот.

— Окей, — Бешеный Карло взглянул на меня, сложил руки и попробовал. — Я смогу! Ведь я же мужчина!

И запел.

— …Несу свой тяжкий крест, — завывал Карло. — Или хлеб? Или бред? Никогда не помню слов. Все они подходят одинаково хорошо. Я ведь такой изобретательный, такой талантливый, — прожурчал он и стукнулся головой о складной стол. — Нет, Хараоке — это не для творческих людей!

— Тогда, может, сочиним что-нибудь свое? — предложила я. — Конкурс на глав-атамана — это ведь во многом конкурс на смекалку и способность найти выход в любой ситуации.

— Вилья, ты что-то придумала? — Еще раз всхлипнув, Карло оторвал руки от лица. — Что у нашей супер-разбойницы на уме?

Он легко вскочил со стула, схватил меня за хвостики и замахал ими, как вентиляторами.

— Я так и знал! Я верил! В такой компании погибель нам не страшна!

Он поднял меня в воздух и посмотрел на меня, запрокинув голову:

— Это же умище! Просто-напросто умище! Талант! Светоч!

— Это… Лучше поставь меня на ноги, — смущенно проговорила я. — Я хотела сказать, слова. Что, если мы напишем свои?

— И правда, слова, — Карло с величайшей осторожностью опустил меня на землю. — Почему бы не попробовать.

Бешеный Карло остался с Калле обсуждать сюжет песни. Мы с Кайей и Хильдой тихонько выбрались из полупалатки и собрали совет. Говорили мы шепотом, чтобы никто не подслушал.

— Мы вместе с Карло сядем и напишем слова, делов-то, — сказала Кайя. — А Хильда потренирует с ним исполнение. Но там ведь два этапа. Что будем делать со вторым?

— Должно быть что-то доселе невиданное, — заметила я. — Достойное финала!

— Вот если бы написать полностью свою песню, — мечтательно проговорила Хильда. — И именно такую, какую мечтает услышать каждый разбойник.

Я пообещала что-нибудь придумать.

— А ты успеешь? — шепнула Хильда. — До начала первого этапа осталось меньше часа.

— Успеет, — успокоила Кайя. — В лучших книгах спасение всегда приходит в последнюю секунду.

— Не нам спорить с писателем о сюжете, — усмехнулась я. Надо же, и Кайя в меня верит.

— С Розой Палей, которая только что заключила контракт на кинопостановку «Бродяги» и практически договорилась по поводу следующей книги, — точно не стоит, — подмигнула мне Кайя и снова надела свои голливудские очки.

Ясобралась с духом и отправилась просить помощи у союзника. Полетчики ужаса хлопотали в палатке организаторов и пробовали микрофоны на сцене. Лукас и Йоханнес тащили пару большущих прожекторов, Маркус проверял микшер и для пробы ставил фоном диски — ярко-зеленая рубашка виднелась издалека на фоне темной сцены.

Маркус не смеялся, не делал вид, что ему некогда, а выслушал меня до конца.

— Ага, — сказал он. — Думаю, я смогу тебе помочь. Пойдем к парковке организаторов, все наши машины стоят там, поближе к дороге, на случай, если придется ехать за чем-нибудь в город.

Маркус подвел меня к лимонно-желтой машинке. Если это был разбоймобиль, то гоночный и сверхскоростной. Я села на переднее сиденье.

— Тебе в среднем темпе или побыстрее? — Маркус перебирал диски. Он включил энергичный рок с приятным повторяющимся гитарным риффом и выразительными барабанами на заднем плане. — У меня тут программка, в ней можно и ускориться, если найдется что-нибудь подходящее.

Я села поудобнее и вытянула ноги — пространство позволяло.

— Или, может, добавим электроники? Давай-ка сменим пластинку.

Салон наполнился шипением, грохотом и скрежетом. Сабвуфер, похоже, находился прямо под сиденьем — кресло подо мной так трепыхалось, что я едва не подлетала в воздух.

Пока Маркус демонстрировал всевозможные варианты, я огляделась. Изнутри желтая машинка напоминала межпланетный модуль с кучей разнообразных кнопок и мониторов на приборной доске. В одном из них бегущей строкой отображались курсы последних биржевых сделок.

— Не хочешь проверить почту, пока я тут химичу? — предложил Маркус. — Вот тебе клавиатура, а мне хватит сенсорной панели.

Я таращилась на него во все глаза.

— Да, я люблю такие игрушки, — усмехнулся Маркус. — Это тебе не какой-нибудь «Найт Индустрия Две Тысячи»!

Маркус работал за большим плазменным экраном. Печатая команды в музыкальной программе, он одновременно развернул и окно с биржевыми курсами, на экране показалась графическая кривая и какие-то таблицы. NASDAQ , прочитала я. Европейская межбанковская ставка. Маркус бормотал знаки после запятой.