Сергей Коловоротный - Заговорщики

Хм, я улыбнулся своим мыслям. Посмотрев на меня, улыбнулась и старшая дочка соседей, стоявшая напротив.

Наконец-то остановился лифт. Он был уже полон, и туда еще вошла семья. Мне пришлось остаться. Девчонка на миг обернулась, и я поймал ее взгляд.

Потом, долго-долго, я еще не смогу до конца описать, что было в этом взгляде: растерянность, почти слезы и нежность, и удивление, и немножко возмущения. Она словно спрашивала: «Что же ты не заходишь?! Видишь – я жду, когда ты станешь рядом».

Все это я понял несколькими секундами позже, когда легкомысленно, просто автоматически махнул рукой, мол «езжайте, я подожду другой лифт», и лифт, закрывшись, стал опускаться. Со мной, наверное, случился секундный шок – я понял, какую совершил ошибку. Сломя голову, я кинулся по лестнице вниз, но, когда выскочил, их уже нигде не было.

На следующий день, я ходил словно потерянный и одновременно счастливый, как никогда. Может, потому-то и схлопотал за один урок сразу две «пары». Генка все пытался растормошить меня, но никакие «новенькие», самбо и аэробика меня уже не интересовали. Только после третьего урока, Генке удалось вытащить меня на перемену. Вид у него был радостный.

– Ну, рассказывай!

– Пропал я, Генка.

– Что такое?

– Влюбился!

– Влюбился? И кто же она?

Я грустно вздохнул.

– Не знаю.

Генка загадочно улыбнулся.

– А вот новенькая из «А» класса.

Я рассердился.

– Генка, перестань хоть ты об этой новенькой! Только и слышишь о ней везде.

– Да ты послушай.

– И слушать не хочу! – Я быстро пошел в класс.

И вдруг… я опять увидел Ее, она стояла посреди коридора, окруженная девчонками «А» класса, и радостно улыбалась.

– Таня Малиновская, – прошептали мне сзади на ухо. – Новенькая «А» класса.

У меня подкосились ноги. Вот это да!

Генка обошел меня и, заложив за спиною руки, стал с важным видом разглядывать толпу, которая мало-помалу скрывалась в своем классном кабинете.

Я молчал.

– Ну, Алька, считай, что тебе повезло!

– Что? Как это?

– Ну, ты что, забыл – рядом с тобой стоит самый лучший специалист по этим делам!

– Нет, Генка, ты мне здесь не поможешь, никто мне не сможет помочь!

– А вдруг?

– Нет, все равно ничего не получится.

– А вдруг получится?

– Ну, Генка, неужели ты не понимаешь, что тут-то мы с тобой абсолютно бессильны. Ну, хочешь, поспорим?

Генка задумался всего на секунду, будто решал какую-то задачу, а затем глаза его загорелись огоньками авантюриста.

– Согласен.

Я пожал его руку, и первый попавшийся первоклассник, которого мы поймали, «разбил».

«Хоть бы я проиграл», – подумал я с надеждой, и уныло поплелся за Генкой в класс.

Эх, Таня, Таня! Это прекрасное, чистое, высокое создание! Я полюбил ее походку, ее улыбку, ее голос. Она стала для меня идеалом. В общем, я готов был на безумства.

Теперь мы сидели с Генкой в его небольшой, но уютной комнатке, оклеенной вдоль и поперек плакатами с киногероями, пили молочный кофе и разрабатывали план моего знакомства с Таней. Точнее, размышлял об этом один Генка, а я лишь сидел рядом и, переполненный чувствами, страдал.

На втором часу нашего «генерального заседания генштаба» Генка, наконец, выдал:

– Вы пойдете в кино.

– В кино?!

– Ну да. Присмотришься, действовать будешь по обстановке. Я, кстати, знаю один очень хороший фильм, я лично семь раз…

– Ты с ума сошел!

– А что здесь такого?

– Ну, во-первых: каким это образом она согласиться пойти со мной в кино?

– Может, и не согласится, так мы ее и спрашивать не будем!

– Как это?!

– Ну, купим два билета, по одному пойдешь ты, а по второму – в кинотеатре рядом с тобой сядет она.

– Но ведь билет?

– Да просто кинем ей в почтовый ящик, – решительно сказал Генка.

– А ты со мной пойдешь? А?

– Ни в коем случае! – категорически отказался он. – Чтоб испортить весь план?

На этом наш разговор закончился – Генка побежал за билетами, а я задумался о том, как буду себя вести в кинотеатре. Генка явился ровно через час.

– Готово! – выдохнул он, и вручил мне билет. – На самый последний!

Но тут меня стали одолевать сомнения и, когда, спустя почти полдня, я сидел уже в кинотеатре, я все больше и больше понимал, что, наверное, ничего из этой затеи не выйдет. Такой уж у меня характер: если положение не безвыходное, я увиливаю.

Заняв «круговую оборону» я, обозревая окрестности, тайно надеялся, что она не придет.