Тамара Крюкова - Узник зеркала

Но серебро по-прежнему оставалось серебром. Затянув потуже кошелёк, Глеб прицепил его к поясу, и они с Марикой, взявшись за руки, продолжили путь но дороге к волшебному Зеркалу.

Долгая ночь нехотя уступала место утру. Жёлтый глаз луны подёрнулся голубизной. Небосвод светлел, и рассвет серой фланелью стирал с него звёзды. Дорога змеилась, теряясь в утреннем тумане. Постепенно дымка редела и таяла. День медленно поднимал занавес, и перед детьми представала декорация грядущих событий.

Впереди перед путниками вырос утёс. Он навис над дорогой и был будто выточен из цельного куска хрусталя. Розовые отблески рассвета полоскались в его гранях. По мере того как дневное светило вступало в силу, поднимаясь из-за горизонта, свет становился всё ярче, пока сказочный кристалл утёса не полыхнул многоцветьем огней. Лучи, исходящие от него, слепили. Вблизи хрустальная скала была ещё прекраснее, но и смертоноснее, чем казалась издали. Утёс грозно нависал над путниками. Блики от него играли повсюду.

Зачарованные этим зрелищем, дети, затаив дыхание, прошли под кристаллом. Дальше тропа вилась вниз. По крутому склону Глеб и Марика спустились в крошечную лощину, со всех сторон окружённую отвесными скалами. Природа усердно поработала над ними, как будто их отшлифовали каменотёсы, и лощина казалась гигантским каменным колодцем.

Солнце поднялось ещё недостаточно высоко, и в низине клубилась предрассветная мгла. Глеб оглянулся. Кристалл больше не играл огнями. Снизу он выглядел обыкновенной серой глыбой. Но всё же это место таило в себе ожиданрю неведомого, словно малейший шум мог пробудить спящее чудище.

Где-то неподалёку журчала вода. Притихшие, дети пошли на звук, держась поближе к скалам. Скоро они увидели источник. Вода стекала откуда-то сверху, тонкой плёнкой покрывая отвесную каменную стену, рассечённую трещиной, и делала поверхность камня живой и трепещущей. Вдруг перед Глебом всплыло смутное воспоминание. Сердце бешено забилось.

— Это Зеркало, — едва слышно проговорил он.

Марика непонимающе глянула на мальчика.

— Это Зеркало, — упрямо повторил Глеб. — Я его сразу узнал. Вот трещина, похожая на молнию. Говорю же тебе. Это оно!

Его слова эхом отозвались между скал. Глеб протянул руку, коснувшись мокрого камня. И тут вода, струящаяся по отвесной стене, потеряла свою кристальную прозрачность. Она засеребрилась, точно амальгама, и оттуда на Глеба глянуло отражение. Расплавленное серебро воды густело и теперь в самом деле походило на зеркало. Твердь расступилась. Рука мальчика прошла сквозь толщу камня, не встретив преград. Позабыв обо всём, околдованный магией перехода через черту дозволенного, Глеб сделал шаг. Марика едва не упустила своего спутника, но вовремя ухватилась за него и успела следом погрузиться в прохладу магического Зеркала. Её охватило непередаваемое ощущение, будто воздух вокруг неё стал плотным, но всё же был непохож на влагу, как сухая вода. Через мгновение всё окончилось.

Теперь скала оказалась позади. Перед детьми простиралась зелёная долина, от которой их отделял водопад. Водяная завеса серебряными фалдами ниспадала с утёса. Солнечные лучи играли в прозрачных струях, и долина казалась размытой, точно акварель, написанная по мокрому.

— Их двое… ое… ое… — произнёс мелодичный голос, и его подхватило эхо.

— Совсем еще дети… эти… эти… — басовито и немного грустно прозвучал второй.

— Фрр… Детям тут вообще не место, — осуждающе фыркнул третий.

За зыбким маревом водопада проступили три неясные фигуры. Одна из них — огромного роста, одетая в коричневое одеяние. Другая — невысокая, с ног до головы в красном. Третья — и вовсе карликовая, её серая одежда едва угадывалась за струями воды.

Поняв, что их переход не остался незамеченным, Глеб и Марика переглянулись и в страхе прижались к влажной скале, не решаясь выйти в долину. Брызги покалывали их ледяными иголочками, подтверждая, что всё происходящее — не сон.

До сих пор все мысли Глеба были поглощены тем, чтобы попасть в Зазеркалье, и он не задумывался, что по ту сторону магического Зеркала может идти своя жизнь. Только теперь он осознал: путь к освобождению Гордея только начался и самое трудное ждёт впереди. Кому принадлежат эти голоса? Куда идти дальше? И где искать Гордея? Марика думала о более насущном. Ей не раз приходилось спасаться от преследователей бегством, и она прикидывала, удастся ли трюк на этот раз.