Тамара Крюкова - Узник зеркала

Глеб переводил взгляд то на толстяка, то на девочку, не понимая, при чём тут зима и память, но не успел спросить об этом, потому что мельник стал подсыпать на жернова новую порцию драгоценных «зёрен». Мальчик раскрыл рот от изумления.

— Что вы делаете?! Ведь это драгоценные камни!

— Нет, это воспоминания. Рано или поздно они все попадают на жернова времени.

Мельник погрузил руки в мешок, достал пригоршню самоцветов и медленно просыпал назад, позволяя детям любоваться игрой света на гранях. Лицо его посерьёзнело, и он продолжал:

— Есть воспоминания яркие, которые живут долго-долго и переходят из поколения в поколение. А есть — мимолётные, что живут всего несколько часов, прежде чем попадут ко мне на мельницу. Но в конце концов жернова времени перетирают всё. Всё пройдёт, как проходят века, перемелется — будет мука. Ничто не длится вечно.

— Даже колдовство, — задумчиво произнёс Глеб и с надеждой обратился к мельнику: — Вы можете избавить меня от чар?

— Тот, кто надеется на других, никогда ничего не достигнет. Ты должен сам добиваться того, чего хочешь. Я могу лишь дать тебе выбор, ведь выбор есть у каждого.

— Вовсе нет, — невольно вырвалось у Марики. Она подумала о таборе, привычной кочевой жизни, кибитках, вечерах у костра, и ей стало горько, что ничего этого больше не будет.

— Ты думаешь, у тебя нет выбора? Ошибаешься. Подойди к жерновам, и ты в этом убедишься, — мельник поманил девочку.

Глеб шагнул за ней, но мельник отстранил его:

— Перед выбором каждый остаётся один. Толстяк щелкнул пальцами и исчез вместе с Марикой. Глеб озирался, не понимая, куда они могли подеваться. Ему было невдомёк, что и мельник, и Марика по-прежнему находятся здесь, лишь переместились в другое время.

Для девочки на мельнице тоже ничего не изменилось. Всё так же мерно крутилось мельничное колесо, всё также скрежетали жернова. Но только теперь она была один на один с чудным мельником, в руке которого чернильными каплями поблёскивали аметисты.

— Что ж, выбирай. Ты можешь вернуться назад в табор, как если бы ничего не произошло.

— Правда? Тогда зачем выбирать? Я хочу к своим! — пылко выпалила Марика.

— Погоди, ты не дослушала до конца. Если ты вернёшься, то навсегда потеряешь свой дар.

— Зачем мне такой дар? Я хочу забыть его, — без колебаний заявила девочка и тут же прикусила язык, испугавшись, что духи, пославшие ей дар, ещё больше рассердятся за неблагодарность.

Мельник улыбнулся и заговорщически подмигнул девочке:

— Что ж, будь по-твоему, ты вернёшься в табор и забудешь о встрече с принцем и о том, что когда-то была здесь.

Прежде чем бросить аметисты на жернова, он пересыпал их с одной ладони на другую, любуясь плавной формой искусно обточенных камней.

— Стой! — выкрикнула Марика.

Только теперь она поняла, какой нелёгкий выбор стоит перед ней. Ей отчаянно хотелось вернуться домой, но не значило ли это предать Глеба?

— Что станет с ним? — спросила она.

— С глаз долой — из сердца вон. Пусть тебя это не печалит. — Мельник беззаботно махнул пухлой рукой.

— Он мне как брат. Я должна помочь ему и не хочу его забыть.

— Нет уж, выбирай что-то одно. Или ты возвращаешься, или идёшь вместе с ним. Только учти, дорога будет нелёгкой.

— Тогда я и вовсе не могу бросить его. Двоим легче, чем одному, — упрямо сказала маленькая цыганка и, не давая себе времени передумать, оттолкнула руку мельника от жерновов.

Аметисты брызнули в разные стороны и рассыпались по полу, закатившись в щели. Марика испугалась, что мельник рассердится, но толстяк лишь обескураженно посмотрел на пустую ладонь.

— Вот теперь ты в самом деле сделала свой выбор, и ничего уже не изменить. Пришла очередь твоего друга, — сказал он и как сквозь землю провалился.

В следующий миг он появился рядом с Глебом.

— Где Марика? — с беспокойством спросил мальчик.

— С ней всё в порядке. Она знает, чего хочет. А вот что выберешь ты? Твой брат только наполовину человек, а наполовину — порождение магии. Достаточно стереть память о нём, как магическое Зеркало будет уничтожено и чары пропадут.

Александриты памяти заманчиво вспыхивали на ладони мельника зелёными огоньками.

Предложение застало Глеба врасплох. Он и не мечтал, что всё окажется так просто.

— Тут нечего выбирать. Я желаю этого больше всего на свете! — пылко воскликнул Глеб.

— Какие вы оба нетерпеливые, никогда не можете дослушать до конца, — покачал головой мельник. — Стерев память о Гордее, ты уничтожишь в нём всё человеческое. Но у тебя есть выбор: ты можешь спасти его, уничтожив колдовскую половину, и тогда он станет обычным человеком.