Николай Елин: Санька - рекордсмен

Папа теперь чуть ли не каждый день интересовался:

- Ну, Санёк, как живётся на «втором дыхании»? - спрашивал и не смеялся. А это, сами знаете, ещё хуже.

Нет, надо отличиться по-настоящему. Тогда все и про кличку позабудут и вообще…

Только как это сделать?! Была бы война, на фронт можно убежать, пионером-героем стать. А так, что придумаешь!..

Можно, конечно, на глазах у всего класса спуститься по водосточной трубе с третьего этажа… Или спрятать в парту кошку и потом выпустить её во время уроков.

Или, на худой конец, разрисовать классный журнал. Но это ведь всё было уже. Скажут: «Повторяешься, Санёк!» Да и какой тут героизм! Нет, совсем не такая мне нужна теперь слава.

«Как трудно в наше время прославиться», - думал я и приходил в отчаяние.

Однажды в школьном вестибюле я прочитал объявление о том, что предстоит «конференция друзей книги». И тут вдруг какая-то сила понесла меня на второй этаж, в библиотеку.

- Скажите, а что будет происходить на этой конференции?- спросил я у библиотекарши.

- На ней выступят наши самые начитанные ребята, - ответила библиотекарша. - Они расскажут о своих любимых произведениях.

- Запишите, пожалуйста, и меня, - попросил я.

- Вот как? - удивилась библиотекарша.-Я что-то не помню, чтобы ты брал у нас книги.

- А у меня дома своя большая библиотека, - сказал я. - Так что ещё неизвестно, кто начитаннее!

Библиотекарша внимательно посмотрела на меня, как будто впервые увидела. И записала.

По правде сказать «начитанным» я в этот день ещё не был.

Но до конференции оставалось целых полмесяца. Можно горы книг прочесть, если захочешь. А другого такого случая отличиться скоро не представится. Сама судьба шла мне навстречу. Разве я мог подвести себя и её. Я взялся за чтение.

С хождением в кино и гости сразу же было покончено. Скоро и ребята на дворе забыли моё лицо. На приготовление уроков я тратил не больше получаса. Всё остальное время я читал.

Я читал утром по дороге в школу, перевесив ранец со спины на грудь. Книга лежала на крышке ранца, как на стойке, я только слегка придерживал её.

Прохожие, которых я толкал, не ругались. Я же не хулиганил, я - читал. Иногда до меня даже доносился восхищённый шёпот: «Бывают же дети!»

Я читал на уроках, обложившись со всех сторон тетрадями и учебниками, среди которых лежал раскрытый роман или повесть. Когда вопрос учителя застигал меня врасплох, я не слушал подсказок, а вставал и честно говорил:

- Не знаю!

Двойки сейчас меня не тревожили. У меня была цель, и я - шёл к ней несмотря ни на что.

Я читал во время завтрака, обеда и ужина, не всегда попадая ложкой в тарелку, потому что глаза мои были прикованы к художественной литературе. Я плохо жевал и глотал, потому что одновременно проглатывал строку за строкой.

Мама, видя меня всё время за книгой, радостно улыбалась, говорила всем, что наступил, наконец, счастливый перелом, и не посылала меня больше в магазин.

Папа перестал спрашивать о втором дыхании, но смотрел на меня с какой-то опаской. А я читал… Читал даже ночью, когда все уже спали - накрывался с головой одеялом, засовывал туда же, под одеяло, настольную лампу - и продолжал готовиться к конференции. «Я должен установить рекорд. Это будет грандиозный реванш за моё поражение на спартакиаде.

Все увидят, на что я способен!» - подбадривал я себя. И сон немедленно отлетал от меня.

Я читал всё, что входило в программу, и даже прихватывал у старшеклассников, чтобы в конце выступления окончательно добить всех своим «диапазоном знаний», как любила говорить математичка.

Только праздные люди, которые читают от нечего делать, могут тратить время на пейзажи и всякие там описания и подробности. Я всё это, конечно же, пропускал…

И когда наступил день конференции, я был готов к реваншу.

- Только за последние полмесяца мною прочитано пять тысяч четыреста тридцать три страницы, - доложил я участникам конференции. Сначала я скромно опустил глаза, но потом решил, лучше гордо поднять голову.