Наталья Дурова: Большой театр Малышка

— Дяденька! А вы дайте нам кота, мы его для войны противником сделаем! — азартно подскочил к мужчине один из мальчишек.

— Значит, вы не посодействуете? — снова начал тот, обращаясь к инспектору.

— Но ведь вам же сказали человеческим языком, — устало протянул инспектор. — Право, людям лучше сделали. На дом приехали. А вы спокойно работать не даёте.

— Хорошо. Дети, берите мародёра, он достоин медленной и мучительной смерти.

Разморенный после сытного обеда, кот перешёл в руки мальчишек, и те с воинственными воплями пытались выскочить из домоуправления.

— Нет, стойте, как же так? — не выдержала я.

— Как видите! — отчеканил мужчина.

— Среди них есть ваш сын? — Я преградила детям дорогу.

— Внук, уважаемая! Иннокентий, подойди ко мне, я тебе сколько раз говорил — не ввязывайся в войну.

— Дедушка, но ведь я же выследил кота! — захныкал внук.

— Чтобы это было в последний раз! Следопыт нашёлся! А вам, уважаемая, лучше не вмешиваться, — обратился он ко мне.

— Позвольте! Сегодня ваш внук жестоко поступит с кошкой, завтра будет издеваться над собакой, послезавтра разобьёт очки деду и, почувствовав себя героем, будет во дворе на всех деревьях выпиливать свои инициалы. Значит, такого молодца вы растите, да? — вступила в разговор полная седовласая женщина.

— И вы туда же?!

— Собственно, куда? — возразила она.

— Потворствуете никчемной твари: кошкам. Много ли от них пользы, кроме запаха в подъезде. Кошек в космос, уважаемая, не запускают. Кошка, скажу я вам, знаете ли, не собака! И опять же голуби, голуби в опасности.

— Голуби, я бы их сохранял в питомниках как символ, а не распускал бы по улицам! — присоединился ещё один голос.

— Давайте вынесем на суд общественности. Вам нужны доказательства?

Иннокентий, принеси шесть голубиных лапок и перья! — не унимался мужчина.

— Оставьте, пожалуйста, моя жена тоже может принести доказательства: три дня бедняга мучилась со шляпой, чистила, чистила, и всё без тояку.

Купили на днях новую, а теперь опять с излишеством, слетевшим с неба вроде привета от голубей — ходить нельзя. А подоконники, а кариатиды с загаженными носами по всей Петровке? Как вам это нравится?

При непонятном слове «кариатиды», попавшем в столь великолепную ситуацию, притихшая детвора сразу оживилась и с воодушевлением приготовилась слушать. Детские восторженные и любопытные лица, неугомонные проворные руки, тискающие сейчас подсудимого кота, навели меня на мысль: а что, если во дворе создать звериный театр?

Всякий театр, конечно, имеет свою историю. А всякая история имеет начало. Имеет историю и наш театр «Малышка», несмотря на свою молодость.

Весь вопрос в том, что считать началом. Во всяком случае, я не согласна с управдомом, который склонен считать началом неприятное происшествие со штрафом за первую репетицию футбольного матча между командами «4 — Пудель — 4» и «Разношёрстная дворняжья сборная».

Итак, с чего же началось? Мы не рыли котлованов, не управляли долговязым краном, укладывая тяжёлые блоки фундамента. И если бы даже наш театр имел собственное здание, его по справедливости украшала бы не четвёрка бронзовых коней, а упряжка из пуделя, бульдога, фокстерьера и двух лохматых дворняг.

Началось всё с высыхающих во дворе луж, с громкого чириканья воробьёв, дерущихся из-за первого червяка, — словом, с того дня, когда тупоносые ребячьи калоши уступили место башмачкам-скороходам, бантики в косичках прыгали в лад с крутящейся верёвочкой и слово «ручеёк» уже означало не талую воду, бегущую вдоль улицы, а шумную игру, известную ребятам любого двора в любом городе.

— Пиф-Паф! — обратилась я к своему жёсткошерстному другу, весёлому терьеру, хитро поглядывая на ребят. — А не желаете ли вы продемонстрировать своё искусство?

— Ур-р-р! Гав-гав! — Заливистая и радостная нота прозвучала в ответном лае. Хвост, поднятый торчком на манер большого пальца, сначала пришёл в бешеное движение, а потом выжидательно замер.

Косички повернулись к нам, прыгалка упала на асфальт.

— Нет, нет, не бросайте верёвочку, — сказала я, — покрутим для него.

Пиф-Паф, прошу вас.

— Раз, два, три, четыре, пять, шесть, — хором считали девочки, а мальчишки, забыв о тряпочном мяче «пешего» (без коньков) хоккея, подбежали к нам гурьбой и остановились, наблюдая за быстрым Пиф-Пафом.

— А теперь, Пиф-Паф, будьте добры: сначала вальс, потом прыжок!