Элес де Грун - Год хорошего ребенка

МОСКВА ГОТОВИТ ОТВЕТ

Если раньше, до письма из Голландии, Рома Рогов добирался домой около часа (две спортплощадки по пути и одно училище противопожарной обороны), то теперь он тратил на дорогу до дома пять минут.

И сразу же шел к Елизавете Николаевне. Она ему говорила:

— Итак, в прошлый раз мы залезли с юной Розалиндой на дерево, чтобы увидеть пейзаж. Сейчас мы отправимся дальше. Кажется, с собакой в парк. Скорее неси словарь и тетрадку и тащи мое большое увеличительное стекло.

Безусловно, Елизавета Николаевна могла бы прочесть это английское письмо в одну минуту. Но кто бы тогда научил Рому Рогова основам английского языка!

В комнате Елизаветы Николаевны было много мебели, статуэток и семейных фотографий. Пространство вокруг стола было таким маленьким, что трудно было пройти. Но эта удивительная комната вмещала всех гостей Елизаветы Николаевны, и когда они садились за стол, становилась еще теплее и уютнее.

Рома и Елизавета Николаевна вместе работали со словарем, разбирались в будущем и прошедшем временах, узнавали, как отличить одну лошадь от двух или четырех.

Не прошло и пяти дней, как эта грандиозная работа была закончена. Рома был счастлив и потрясен. Никто и никогда в жизни не писал ему такого вежливого и интересного письма. Он читал письмо снова и снова.

«Дорогой незнакомый друг. Я думаю, что очень глупо так начинать письмо. Но я, к сожалению, не знаю твоего имени.

Директор нашей школы сказал, что я должна начать письмо так: „Дорогой мальчик или девочка!“ Но я думаю, что так было бы еще глупее. Ведь мы с тобой не знакомы, и я не знаю, „дорогой“ ты или не очень.

На прошлой неделе делегация зарубежных гостей была в нашей школе. Учитель моего класса сказал, что все эти люди — директора советских школ. Что они приехали посетить голландские школы.

Мне бы тоже хотелось посетить какую-нибудь иностранную страну, как это делают директора. Но уж, конечно, не для того, чтобы посещать школы.

В один из дней делегация этих директоров побывала и в нашей классной комнате. Мы не могли понять, что они говорили. Их язык звучал для нас очень смешно. Но в то же время это было не смешно, потому что они все время наблюдали за нами. Я сижу на первой парте, и я стала нервничать. Потому что они все время наблюдали за мной. Скорее всего потому, что у меня было пятно на кофте. Мне казалось, что оно становилось больше и больше, чем больше на меня смотрели.

У меня часто бывают пятна на одежде или одежда бывает порвана. Моя мама говорит, что я — дикарка, не могу ни минуты сидеть на месте. Что я, как мальчик. Поэтому она меня называет Робби.

А настоящее мое имя — Розалинда. Так называется цветок. Мне 11,5 лет. Я самый старший цветок в классе.

Когда эти русские директора вошли в нашу классную комнату, среди них был один, который говорил по-английски. Он сказал, что его зовут Питер Окунков и что он хочет, чтобы дети из нашего класса начали переписку с детьми вашей школы. Он хотел, чтобы мы написали о наших любимых занятиях, о нашей школе.

Я имею много разных любимых занятий. Но вдруг они все вылетели из моей головы. Это странно. Я думаю, это со мной случилось из-за взрослых, которые ходили по нашей комнате и смотрели, что мынаписали.

Я написала: „Здравствуй. Я Розалинда 11,5-летнего возраста“. И больше не знала, что писать. Наш учитель собрал письма и вложил их в конверты. Я подумала, что никогда в жизни не писала такого глупого письма. Я решила его не сдавать. К счастью, этот русский директор собирался опять придти к нам в школу.

Я подумала, что напишу письмо дома, уже по-другому, лучше, сидя в своей комнате.

У меня есть очень хорошая комната. Там есть кровать, парта, шкаф и полки, полные книг и игрушек. Я также имею свой кассетный рекордер. Я сочиняю собственные пьесы и записываю их на магнитофон. В моей комнате я могу делать все, что хочу. Только иногда мой младший брат приходит и дразнится. У него есть своя комната, однако он всегда приходит ко мне и клянчит у меня игрушки поиграть. Но никогда их не приносит обратно. Он все таскает у меня: и трех тигрят, которых можно цеплять на лампу; и Кинг-Конга, и мешок стеклянных шариков. Вот почему я часто запираю дверь на ключ, чтобы он не мог войти. Но тогда моя мама сердится, потому что не может войти в мою комнату, чтобы убрать ее. Это не потому, что она так любит убирать, а потому, что не любит, когда беспорядок и пыль. Моя мама не так уж много времени имеет убирать дом, потому что она помогает папе в магазине и в мастерской. Я еще об этом не рассказывала.