Владимир Кузьмин - Оставайтесь на нашем канале

— У-у-у! — прогудел Серёга. — Ну и денёк выдался. Выходной называется. Ты чего на меня волком смотришь?

— Помаду вытри. А то другим советуешь…

Серёга свалился с приступом смеха на кровать.

— Нет, Лёха! Ты полный идиот. Это меня Ирка поцеловала у тебя на глазах, кстати, за компанию с тобой. А Ленка твоя весь вечер только про тебя расспрашивала.

— Ага. А танцевала с тобой.

— Так ты же танцевать сразу и наотрез отказался. Что девчонке было делать, сидеть и твоего приглашения дожидаться? Не слишком будет жирно для некоторых? А то, что ты в помаде заявился так, может, и к лучшему. Пусть немного поревнует. Это полезно.

Лёхша Герейро сидел в центре небольшого помоста в гимнастическом зале. Спина прямая, руки на коленях. Возле ног ножны, рядом его любимая игрушка — шпага с чёрным клинком, которую он рассматривал через полуприкрытые веки.

— Привет, Лёхша, — окликнула его Афина.

Кавалер легко и грациозно вскочил на ноги, повернулся к Афи лицом и тут же, безо всякого перехода, стал неуклюже и чуть косолапо переминаться с ноги на ногу.

— Привет… доброе утро, Ваше Величество.

— Будешь обзывать меня «Величеством», я стану обращаться к тебе «ваша светлость».

— Как вам будет угодно, — легко согласился парень. — То есть как так? Какая «светлость»?

— Советник императрицы должен иметь соответствующий титул. Я только что подписала указ.

— Стоило вставать так рано из-за ерунды, — вслух подумал Лёхша и осёкся.

Он и раньше нередко смущался в её присутствии, а уж после Коронации, похоже, совсем не знал, как себя вести. Афине очень хотелось думать, что это смущение вызывалось не только её положением. Но кто его поймёт, этого Лёхшу?

— Не объяснишь, чем ты тут занят? Медитируешь или просто размышляешь?

— Размышляю.

— Ну?

— В смысле о чём? — Лёхша неожиданно улыбнулся и заговорил страшным голосом: — О самых кровожадных в мире вещах.

И умолк так надолго, что вновь пришлось его подгонять с разъяснениями.

— Ну, например, если бы моя шпага была не просто оружием, а артефактом… Бывает же такое оружие? Так вот я не могу понять, почему такое магическое оружие тратит силы, в нём заложенные, чтобы убить кого-то.

— И вправду кровожадно! Но что здесь странного? Смерть — это разрушение, для разрушения нужна сила.

— Не проще ли забрать силу того, кого собираешься убить? И пополнить ею свою собственную вместо того, чтобы тратить.

— Весело утро начинается. И далеко ты продвинулся в своих изысканиях?

Лёхша хотел соврать, что это всего лишь досужие мысли, но потом собрался с духом и решил сказать всю правду, но не успел.

Загудел какой-то зуммер, и почти сразу от двери раздался громкий голос:

— Ваше Величество! На корабле чрезвычайная ситуация, и я прошу вас проследовать за мной в безопасное место.

По большому счёту, в этом не было чего-то выходящего за рамки событий последних дней. Единственное, что показалось Лёхше странным, — это что за принцессой, вернее, Императрицей прислали не людей из её охраны, а обычного офицера, судя по нашивкам, капитана. Но и это ещё куда ни шло, если бы не второй человек, сын посла Республики Недеф. Лёхша насторожился, увидев его здесь. Гость, даже высокопоставленный, был обязан сейчас находиться в своей каюте, а не разгуливать по кораблю, на котором объявлена чрезвычайная ситуация.

Афина помедлила с решением, но всё же сделала попытку пройти вслед за офицером. Лёхша заступил ей дорогу.

— Прошу вас представиться, господин офицер, — вежливо, но твёрдо попросил он.

— Капитан флота Её Величества барон фон Корф. Умоляю вас не медлить и пройти со мной как можно быстрее.

Но Лёхша не собирался выполнять эту просьбу и тем более допустить, чтобы её выполнила Афи. Он наконец понял до конца, что ему не нравилось — на боку сына посла висела кобура с бластером. А этого просто не могло быть! Носить энергетическое оружие на корабле не имел права никто, включая министров, адмиралов и личную охрану императора. Десантники всегда оставляли такое оружие на борту посадочных модулей.

Сын посла проследил за его взглядом и скривил губы. Но промолчал, а секунду спустя извлёк оружие из кобуры и направил его на Лёхшу.

— Не советую глупить, — потребовал он, и глаза его из почти бесцветных стали совершенно белёсыми, лишь зияли тёмными провалами расширенные зрачки. — Ваше Величество, вы арестованы, корабль захвачен. Так что следуйте за нами без глупостей.