— Ямбо! — простонал он, прижимаясь к серой жёсткой коже слона.
Погоня приближалась. Тони уже слышал тяжёлое топанье Кецке и стук деревянных колодок Мари.
— Не смейте трогать малыша! — кричала она.
— Отчего ж «не смейте»? Тони такой же бродяга-артист, как и мы с тобой, душечка, — гримасничал клоун Ганти. Вялый и рыхлый старик остановился в сторонке, ожидая, чем кончится это весьма забавное происшествие.
Тони всё сильнее прижимался к слону, как бы ища у него защиты, и громко плакал. Почувствовав недоброе, Ямбо захлопал ушами, высоко поднял хобот и грозно затрубил.
Кецке испуганно попятился назад. Ямбо трубил всё громче и воинственнее. Собрав хоботом холодную грязь, он обрушил её поток на незваных гостей. Все бросились врассыпную. Кецке в бессильной злобе издали смотрел на мальчугана и слона.
Войти в слоновник он не решался.
Ямбо был страшен. Его маленькие глазки налились кровью. Сморщенный хобот был в беспрерывном движении. Изредка слон опускал его, и тогда струя тёплой, скользкой слюны обдавала Тони.
— А, чёрт! — выругался Кецке и побрёл прочь.
— Вот тебе и николин день! — прошептал Тони, устало опустившись на грязный дощатый пол…
Протяжно, на все лады, заливаются колокола. Их однообразный звон, доносящийся с улицы, наполняет гулом мрачное здание цирка и напоминает Тони что-то родное.
Может быть, это покосившаяся избёнка с одиноким клоком почерневшей гниющей соломы…
«Нет, нет! Это мать».
Тони смутно представляет её себе. Тусклый свет лампады озаряет икону. Глаза матери, большие и грустные, неподвижно устремлены к образу.
«Господи, господи! — шевелятся её губы. — Помоги сыну моему, спаси его от напасти, от злых людей. Господи, господи…»
Бьют колокола. Мать поднимается с колен. Подходит к нему, пятилетнему Антону. Тони до сих пор помнит терпкий запах её одежды и ласковое поглаживание шершавых, мозолистых рук.
Мать достает краюшку хлеба, ломает её. Большой кусок кладёт в торбу. Подумав, она запихивает туда и остальное. Старый, слепой дед возится со своей котомкой, потом протягивает Антону руку, и Антон ведёт его. Они выходят из избы. Глухо гудят колокола. Воет мать. Причитает бабка. Плачут испуганные ребятишки.
А кругом тихо. Деревня точно вымерла… Потом долго-долго Антон ведёт деда.
Однажды… да, да, ровно шесть лет назад, в николин день… Антон с дедом стояли на базаре. Было холодно. Мальчик окоченел, но упорно тянул своё жалобное: «Подайте, Христа ради!»
Поодаль остановился какой-то господин и пристально осмотрел мальчугана. Подозвал его. Антон радостно подбежал.
Вдруг господин схватил его и понёс. Мальчик закричал. Дед поднял свою клюшку и беспомощно замахал ею. Вот и всё. Мальчик Антон стал «Тони», а господин оказался Кецке.
А потом — цирк. Шумное, яркое, новое оглушило Тони и заставило на некоторое время забыть и мать и деда. Но всё-таки где они? Где та деревня? Не знает Тони ни её названия, ни в какой она стороне. Давно он потерял счёт своим переездам. Поди, выплакала все глаза мать, ожидая его…
Вспомнив это, мальчик заплакал ещё громче. Ему стало обидно, хотя он точно и не знал почему. Ведь всё идёт, как всегда. Та же охапка сена. Те же грязные конюшни, которые вот уже шесть лет служат его пристанищем. Сегодня Тони тоже голоден, как вчера и позавчера. Уже сколько дней Кецке не даёт ему денег на обед, а торговки на рынке очень зорки. Того и гляди, пострадает вихор. Морковка у Ямбо в кормушке гнилая, в руки взять противно. Но что поделаешь, приходится есть и её, с Ямбо за компанию.
Трудно сказать, как и когда случилось, что маленький акробат Тони и огромный слон Ямбо стали самыми близкими и неразлучными друзьями. Наверное, это произошло в те дни, когда Ямбо внезапно слёг, перестал брать пищу и только тяжело стонал.
Тогда никто не решился оказать слону помощь. И лишь маленький Тони, у которого менялись зубы, подумал: «Может быть, и у Ямбо болят зубы?»
Тони стоило невероятных усилий поднять хобот и окончательно расшатать больной слоновый зуб. Зуб выпал. Вскоре вырос новый. Тони поразился, но решил, что так и надо.
Глаза Ямбо преданно смотрели на Тони. И если бы слон умел говорить, то, наверное, сказал бы мальчугану, что удивляться не следует: через каждые пять лет слоны меняют зубы.
А может быть, дружба началась тогда, когда в слоновнике появилась мышь. Ямбо, увидев это писклявое существо, вдруг заметался и стал испуганно трубить. Тони опять выручил слона: прогнал мышонка из конюшни. Мальчик недоумевал. Неужели такой громадный слон боится крошечной мышки? Откуда же Тони мог знать, что, заберись такая мышка в хобот, она легко перегрызёт тонкую носовую перегородку, и тогда Тони лишится своего единственного друга.
Читать дальше