Ал. Платонова: К счастью

— Хорошо, моя девочка, отчего же не позволить? — улыбнулся отец.

— Дети! в столовую! Папа! скоро двенадцать пробьет! — раздался из столовой голос матери.

В столовой тоже говорили о неурожае, о голодающих, которые бедствуют уже с осени.

Но вот пробило двенадцать часов. Раздались поцелуи, приветствия, звон бокалов, смех взрослых, веселые возгласы детей и общие пожелания друг другу счастья:

— С новым годом! с новым счастьем!

А Вере было грустно. Ей представлялись исхудавшие бабы, угрюмые мужики, голодающие ребятишки, с бескровными лицами, острыми плечами, бегающие за 10 верст за куском хлеба, и больно сжималось её сердце, и так хотелось ей поделиться с голодными и этим ужином, тем, что она имеет…

В 2 часа ночи в домике земского начальника было уже темно. Все спали. Не спала только Вера. Долго молилась она прежде, чем лечь спать, и теперь, лежа в посте ли, думала серьезную думу:

«Дорога и счастье…» — вспомнилось ей гаданье.

«Пусть это будет дорога к бедным, к несчастным, и пусть их счастье будет её счастьем!» Её молитва и желание исполнились.

Прошло около 15-ти лет. Опять наступал Новый год. Вера встречала его теперь в сельской церкви, среди близкого и родного ей крестьянского люда.

Вот уже целый год, как она «земский врач». С гордостью показывает она всем гостям, родным и знакомым, которые изредка ее навещают, свои «богатства»: вереницы баб и мужиков, которые идут к ней из деревень за 15–20 верст: школу грамоты, устроенную её трудами, свою квартирку, которая постоянно является приютом для ребят, выхваченных из семейств, где какая-нибудь заразная болезнь. Она счастлива, и другого счастья не хочет.

И теперь, вместе со всем народом, горячо молится она, чтобы легче жилось этому народу в наступающем году, чтобы светлее и разумнее была его жизнь…

Посреди церкви стоит на коленях священник, читает новогоднюю молитву, и повторяет за ним Вера её слова: «Благослови венец наступающего лета!»