Анатолий Алексин - Тридцать один день

На радостях я, кажется, кое-что прибавил.

Андрей попросил меня рассказать все по порядку. Я рассказал. Сначала он тоже обрадовался и заулыбался. Только заулыбался еле-еле. Он всегда так улыбается, что не поймешь, улыбается он или не улыбается.

А потом Андрей вдруг нахмурился и спросил:

— Ты еще кому-нибудь рассказывал?

— Да нет, не успел еще. Но ты не беспокойся, я всем расскажу! — заверил я Андрея.

А он в ответ совершенно неожиданно показал мне кулак:

— Если еще хоть кому-нибудь проболтаешься об этом разговоре — получишь! Понял?

Я, по правде сказать, ничего не понял. И зачем он из всего тайны делает?

— А я вовсе не боюсь твоего кулака! — гордо ответил я.

— Можешь не бояться, но все-таки имей его в виду…

Я посмотрел внимательно на то, что мне нужно было иметь в виду. Кулак у Андрея был небольшой, но очень внушительный.

Я ничего больше не сказал Андрею. Но до сих пор не могу его понять. Почему он не хочет, чтобы я рассказал ребятам о разговоре в беседке? Ведь все наше звено было бы так радо!.. Шутка ли: Сергей Сергеич нам благодарен! Может, Андрей боится, что мне не поверят? Ведь свидетелей не было. Один Смелый все слышал. Но какой же это свидетель? Только скулить умеет, да и то не вовремя. Нет, пожалуй, дело не в этом…

Может, Андрею просто завидно, что не он услышал разговор, а я?

В общем, я не мог ничего понять и решил посоветоваться с Профессором. А он выслушал меня, поправил очки и сказал, что все очень даже просто и понятно: Андрей не хочет подрывать авторитет Сергея Сергеича, потому что это неблагородно. Ведь такие ребята, как, например, Витька Панков, вообразят черт знает что и сразу начнут задаваться.

— И вообще как-то некрасиво, что ты чужой разговор подслушал, — сказал Профессор и брезгливо поморщился.

Что же теперь делать? Если я все разболтаю ребятам — так это будет неблагородно. А если промолчу, Андрей подумает, что я испугался его кулаков. Просто безвыходное положение!

Сегодня был совет дружины. Пригласили все наше звено.

Председатель совета Петя Дорошенко, которого все зовут просто Петро, сказал, что скоро в лагере будут спортивные соревнования. Соревнования по бегу, прыжкам и метанию гранат будут проходить внутри отрядов — между звеньями. А в волейбольном состязании сборная команда нашего отряда встретится со сборной девчонок. Это они сами нас вызвали. Я предлагал отказаться. Очень нужно с ними связываться, даже как-то несолидно. Но Зинка подняла ужасный визг: «Ага, сдрейфили, сдрейфили!..» И Андрей тоже отличился: сказал, что девчонки играют не хуже нас (как у него только язык повернулся!). И еще он сказал, что у меня вообще по этому вопросу отсталые взгляды.

Капитаном нашей волейбольной команды назначили Андрея, а капитаном девчонок — Зинку. Впервые они встретятся как противники.

Я очень люблю играть в волейбол, и играю неплохо. Даже «гасить» умею.

Андрей знает это и включил меня в нашу команду. Он сказал, что мы будем тренироваться каждый день. Не понимаю, зачем это нужно. Девчонки смеяться над нами будут, скажут: «Вот уж пыхтят, вот уж стараются!» А мы у них и так выиграем, без всяких тренировок.

Потом совет обсуждал вопрос, который назывался так: «Инициатива звена Андрея Глебова». Эту самую инициативу все поддержали и решили, что каждый пионер должен оказать какую-нибудь, хоть самую маленькую, помощь городу. Мы берем шефство над костнотуберкулезным санаторием.

Стали составлять список ребят, которые пойдут в санаторий. Я протиснулся к самому столу, за которым сидел Петро, и попросил:

— Запиши, пожалуйста, меня!

Андрей дернул меня за рукав:

— Ты же в волейбольную команду записался!

— Ну и что же? — ответил я. — Успею и туда и сюда. Ты уж обо мне не беспокойся.

— Очень мне нужно о тебе беспокоиться! Я о команде беспокоюсь, а не о тебе.

С Андреем происходит что-то неладное. Особенно ясно я почувствовал это вечером.

Мы собрали секретный сбор своего звена. Андрей изложил план, который уже был мне известен.

— Надо как можно быстрей узнать имена героев, которые погибли на том самом месте! И всю их историю узнать!

— А может быть, и описать эту историю? — предложил Профессор.

— Очень ценная мысль, — согласился Андрей. — Напишем небольшую книгу об их подвигах. Издавать ее не будем (говорят, что это — канительное дело!), а просто подарим ее пионерам города. Согласны?

Все мы согласились.

— Тогда нужно выбрать спецдвойку для выполнения всех этих заданий.