Николай Климонтович - Женя и Дженни, или Вампир из 1Б

Дженни — лабрадор цвета вкусного темного шоколада.

Помимо вкусности внешнего вида, у нее влажный замшевый нос, ореховые глаза, шелковистая блестящая короткая шерсть, изогнутый сильный хвост с кисточкой на конце и большие неуклюжие лапы. Неуклюжие потому, что она еще не слишком взрослая собака, ей нет года. Когда смотришь ей прямо в лицо, то есть прямо в морду, она кажется курносой. А в профиль у нее правильный, носик ровный, как линеечка.

Если верить взрослым, собачий год приравнивается к семи человечьим. Дженни исполнилось уже почти семь человеческих лет. И Жене недавно исполнилось семь, так что они почти ровесницы. Но не так трудно подсчитать, что совсем скоро собака чуть обгонит свою хозяйку в возрасте. Потому что когда ей будет два года, то по-человечески это идет за четырнадцать. А Жене исполнится только восемь, и она окажется младше своей собаки.

Собаке уже почти год, и она живет у них с трех месяцев, а бабушка все не может успокоиться, хоть и любит Дженни. И время от времени ворчит, что не припомнит, чтобы собака стоила таких денег.

Жене это кажется просто глупым: ставить рядом какие-то деньги — и чудесную теплую Дженни с нежной шелковой шерстью и с носом, холодным, как эскимо. Деньги можно заработать, как дедушка, или выиграть в казино, как мечтает мама. А щенка лабрадора можно только получить в подарок.

А дело было так. Год назад весной на семилетие Жени — надо уточнить, что день рождения у Жени в феврале, — родные гадали, что бы такое подарить девочке. Они шептались на кухне, шушукались в дедушкином кабинете, загадочно молчали, но девочка все слышала и все понимала.

Наконец, Жене надоело ждать, пока взрослые решат такой простой вопрос, и она решила вмешаться. Ведь на день рождения дарить надо желанные подарки, а не абы что, только чтоб отделаться. И Женя с присущей ей с детства силой убеждения твердо заявила: семья должна подарить ей щенка.

— Чтобы не быть одной, — объяснила Женя, хотя вовсе не чувствовала себя одинокой с дедушкой, бабушкой и мамой.

Но ей был нужен друг. Наташка с их лестничной площадки — не в счет. Во-первых, она маленькая, ей всего шесть лет. И семь исполнится только через год. Во-вторых, она жадная, хотя в чем это проявляется, Жене трудно было бы объяснить. Жадная — и всё.

Но главное, главное — осенью Жене придется идти в школу, в первый класс.

— А это травма для ребенка, — на всякий случай, дополнительно пояснила Женя домашним. — И нужно, чтобы, когда я буду приходить из школы, меня кто-нибудь встречал.

— Господи, — сказала бабушка, — а то ее не встречают.

Взрослые еще какое-то время сопротивлялись, но медленно привыкали к этой новой для них мысли: завести собаку. Взрослые люди всегда трудно привыкают к новому, в обращении с ними нужна постепенность. Между тем день рождения близился, а Женя стояла на своем. И взрослые, наконец, сдались.

— А ты, папа, будешь гулять со щенком, — сказала мама дедушке..

— Отчего я? — удивился дедушка. — Я что, самый свободный человек в этой семье?

— Тебе, дедушка, — пояснила Женя, — будет полезно не только бегать по утрам, но и гулять перед сном.

Дедушка посмотрел на бабушку, но та этих слов как будто и не услышала. Она лишь сказала, что за собакой нужно ехать на Птичий рынок и там присмотреть кого-нибудь посимпатичнее.

— Там очень милые зверушки, — сказала бабушка. — А если ничего подходящего не найдется, можно купить попугая.

— Попугая вы купите только после моей смерти, — сказала Женя. И добавила, подумав: — Тогда мне уже будет все равно — попугай или собака.

Этой формуле только после моей смерти научила ее тоже бабушка. Впрочем, Женя несколько изменила бабушкину фразу, но все равно получилось эффектно.

— В конце концов, можно завести кота, — вставил дедушка, которому, видно, не очень понравилось, что его хотят определить выгуливать собаку. Дедушки всегда поначалу сопротивляются, когда им пытаются вменить какие-нибудь новые обязанности по дому.

Но мама на удивление решительно, что было ей мало свойственно, она была скорее нерешительная мама, твердо сказала:

— Что же это получается? Значит, я не могу своей любимой единственной дочери купить на день рождения что-нибудь стоящее, а не второго сорта и по дешевке?

— Семь лет бывает раз в жизни, — напомнила родным Женя.