Доставить оружие в отряд было нелегким делом. Пришлось выжидать. А тут, оказывается, начали за ним присматривать из волости: имел однажды неосторожность поговорить об оружии с одним парнишкой, не зная, что тот — сын полицейского в местечке.
Его вызвали в полицию. Но Женя не растерялся. В комнату зашел смело, осмотрел столы, стулья, сидящих за столами немцев. Вспомнился расстрел в местечке. «Ничего вы от меня не добьетесь!..»
Переводчик перевел слова офицера:
— Отдай оружие, тебе ничего не будет.
Стараясь быть спокойным, Женя отчеканил:
— Никакого оружия у меня нет. Не мое дело оружием заниматься, мне учиться надо.
Долго длился допрос, но комсомолец держался мужественно.
Ничего не добившись, гитлеровцы вытолкнули Женю за дверь.
Через несколько дней уже был в отряде. И не один. Он привел одиннадцать надежных парней. Все они были со своим оружием.
Вначале над Женей подшучивали:
— Вояка… От горшка — два вершка.
И вот наконец вызывают:
— Женя, к командиру отряда!
Это было его первое задание. На глазах заблестели слезы радости. Кажется, вот-вот подпрыгнет, побежит…
Ему нужно было добыть сведения о численности и вооружении немецкой воинской части в деревне Клинок. Женя пробрался туда под видом поиска родителей и отлично выполнил задание командира. В эту разведку он ходил вместе с юной партизанкой Соней. Когда их встречали немцы пли полицейские и спрашивали, кто они, Женя неизменно отвечал:
— Это моя сестренка. Мы разыскиваем родителей.
Позже вместе с двумя другими партизанами Женю послали в разведку в деревню Турец. Через нее должна пройти группа партизан на операцию. Оказалось, что в деревне — немецкая засада. Его товарищи спрятались, а Женя, не вызывая подозрений, прошел в Турец, раздобыл там пару лыж и вовремя предупредил движущуюся группу партизан об опасности.
Часто можно встретить Женю с Соней на лесной тропе, в деревне: идут в разведку или из разведки. Идут и в метель, и в дождливую слякоть…
Больше года выполнял Женя задания командира. Вырос, возмужал. Лицо стало совсем взрослым и суровым. Теперь ему не говорят: «от горшка — два вершка». Его называют «Женькой-разведчиком». Женю наградили орденом Красной Звезды.
Бей, винтовка!
В отряд пришел парнишка с винтовкой.
— Зачем пришел? — спросили.
— Бить фрицев! — ответил он.
Зачислили в отряд, определили во взвод. Стали посылать на задания. Нигде не отставал, не был последним. В дневнике боевых операций стала появляться новая фамилия — Яков С. (Стануль). Будь то засада, взрыв моста или разгром полицейского участка, Яков всюду участвует. Он свято выполняет свой обет — бить фрицев.
За непродолжительное время пребывания в отряде Яков проявил себя отважным партизаном. На его счету уже больше десятка фашистов.
Командование отряда представило Яшу к правительственной награде.
В связи с этим командир потребовал его автобиографию. «Я, Стануль Яков Данилович, родился 12 августа 1928 года в БССР, в городе Полоцке, в семье рабочего. В 1934 году переехал с родителями в деревню, где семья вступила в колхоз. В 1937 году поступил учиться в НСШ и окончил 5 классов. Хотел учиться дальше, но помешали фрицы…»
Никогда не победят фашисты нашего народа, потому что и стар и мал взялся за винтовку.
Бей, винтовка!
Шел девчонке пятнадцатый
Вале Беляевой 14 лет.
Она бежала из города, из лап фашистов. Какой же ненавистью надо гореть, чтобы в 14 лет решиться идти за родительский порог, в бой с врагом!
Она смело сделала этот шаг в своей еще только начавшейся жизни. А какой прекрасной была ее жизнь, как и жизнь других наших детей! Школы, парки, дворцы, библиотеки, детские санатории — все было у наших детей. Ничего. Мы вернем им все это!
Не по возрасту развита Валя. В отряде она бывает мало, она больше бывает на заданиях, в разведке.
Готовится очередная операция. Валя у командира отряда — просит послать и ее. Ей говорят, что операция сложная. Она старается доказать, что это ей по силам, что она не устанет.
Маленькая партизанка завоевала авторитет бывалых бойцов. Бойцы часто беседуют с Валей, интересуются, как она действовала в прошедших операциях.
С большим удовольствием Валя рассказывает:
— Идем вдвоем. Встречаем незнакомого человека. Он нас не останавливает, но видно, что хочет заговорить. Останавливаемся сами. Незнакомец нас осматривает пристальным взглядом, молчит. Молчим и мы. Я поняла, что он нас подозревает, и решила заговорить первой. Хочется, говорю, кушать. Вот идем в деревню, может, кто даст хлеба или картошки. «Дадут», — поддакивает он, а сам все всматривается. Я насторожилась. А незнакомец старается быть разговорчивым, пристает с расспросами: откуда идем, куда, где наши родители, не слышали ли чего о партизанах. Нет, не слышали, — отвечаем.
Читать дальше