Инна Давидович - Пионеры-герои [Рассказы и очерки]

— Счастье твое, собака, что все патроны вышли. Да ладно, не я, так другие добьют…

Долговязый, доплыв до берега, торопливо пополз в кусты и не показывал оттуда носа…

Река плавно несла свои зеленоватые воды. Было тихо.

Добравшись до дома лесными тропками, Алеша никому не сказал про свою первую удачу: зачем хвастаться? Вечером, прижавшись к братишке, не удержался и прошептал:

— А я сегодня убил двух гадин.

— Это такие длинные и черные? — опершись на локоток, спросил Коля.

— Одна гадина попалась рыжая. Была еще третья, да та в кусты живой уползла.

— А почему ты третью не убил?

— Патроны как раз кончились в диске.

— И не ври, Алешка! Гадин палкой бьют, а ты — патроны, патроны…

— Ладно, спи. Мал ты еще все знать.

Время шло. Незаметно наступила осень. Над мокрым лугом высоко, как никогда, под самыми тучами летели к югу, тоскливо прощаясь с родными местами, потревоженные боями и пожарами гуси.

Холодным утром, когда речной туман окутал прибрежные кусты, Алеша присел в ивняке и, ожидая чего-то, стал поглядывать вниз по течению реки. Обычно в такое время из Бобруйска до Елизова проходил катер, на котором иной раз бывало полно немцев. А вот и он, тяжело пыхтя, показался из-за крутого поворота. У Алеши тревожно забилось сердце. Что-то произойдет нынче на Березе-реке? Удастся ли? Катер… Ведь это не беспомощные офицеры в воде…

Катер приближался. На палубе Алеша насчитал пятнадцать немцев. Один из них, в очках, сидел на бочке и на губной гармошке наигрывал мотив русской песни, а второй сипло подпевал: «Вольга, Вольга, мать родная…»

«У, собаки! — подумал Алеша. — Расплавались на нашей реке да еще и песни наши распевают. Ну, я вам сейчас покажу „Вольгу, Вольгу“». — И, нажав спусковой крючок, давай поливать свинцом заметавшихся в панике немцев. Немцы падали друг на друга, как подкошенная трава, раненые поползли туда-сюда, а кто уцелел, прыгал за борт, норовя спрятаться за катером, который почему-то стал кружиться на месте и, наконец, поплыл вниз.

Неожиданно со стороны Елизова застрочили пулеметы, в кустах засвистели пули. Провыла мина и, взметнув столб грязи, крякнула неподалеку от кустов, где укрывался Алеша. Из распахнувшихся на борту катера окошек высунулись и застрочили автоматы.

Алеша ловко сполз в лощину и во всю прыть помчался в рощицу, где паслась на привязи лошадь. Вскоре он мчался на буланом в глубь леса.

На следующий день люди рассказывали, что партизаны с берега убили шестерых немцев на катере. А немцы объявили населению, будто они уничтожили роту партизан, потеряв в этом бою только одного солдата.

Правду же знали в отряде, куда ночью опять пробрался Алеша с неразлучным автоматом.

— Ну, что ты с ним сделаешь! — не скрывал радости командир. — Как ты его не примешь, когда он уже давно лесной солдат и вступительный партизанский взнос уплатил…

Так пионер деревни Лютино Кличевского района Алексей Голосевич стал настоящим партизаном.

Отряд очистил почти весь район от немцев и восстановил в нем Советскую власть.

Алеша был отличным разведчиком. Он переправлялся через реку в места расположения полицейских гарнизонов, добывал нужные сведения, связывался с верными людьми, распространял листовки, иной раз приносил в отряд гранаты, винтовки, патроны, добытые во время вылазок. Пошла по деревням слава об отважном пионере-разведчике и мстителе. Немцы даже назначили высокое вознаграждение для тех, кто поймает Алешу и доставит живым. Да не так легко было это сделать. Зато часто находили полицаи где-нибудь на стене казарм записку с коротким содержанием:

«Привет лопоухим немецким холуям-бобикам! Время вашей гибели не за горами, а за ближними кустами…

Димка-Невидимка».

В отряд доходили сведения, что люто обозленные полицаи угрожают повесить «лесного коршуна» на первой попавшейся осине. Да только поймать подходящего «кандидата» на эту осину не хватало у немецких прихвостней ни смекалки, ни отваги.

В 1943 году — летом, когда началась жатва, — карательный отряд полицаев перебрался ночью через реку и неожиданно окружил землянки деревни Лютино, Алеша в тот день, возвращаясь с задания, заглянул к дядьке, чтобы переодеться.

— Алешенька! — крикнула, вбежав в землянку, тетка. — Беги! Немцы в деревне.

Алеша схватил свой автомат, гранату и бросился на улицу.

— Стой, сдавайся! — закричали полицаи.

Алеша, ловко перескочив через забор, побежал огородами. Впереди были ольховые заросли — туда. Полицаи бежали следом и не стреляли: начальник приказал поймать партизана-разведчика во что бы то ни стало живьем.