Инна Давидович - Пионеры-герои [Рассказы и очерки]

После вечера Валя Зенкина устроилась поуютнее на подушке и раскрыла книжку. Про пограничников. Интересно, а главное, прочитать ее рекомендовал «сам» товарищ Кижеватов, Нюрин папа. Тихонько шуршали страницы, и Вале казалось, будто больше никаких звуков в крепости нет, хотя она знала, что сменяются часовые на границе и не дремлют на посту дозорные. Такие же смелые люди, как и те, о которых она читает… И не заметила Валя, как подкрался к ней сон. Книга осталась лежать рядом на одеяле, раскрытая на недочитанной странице. Девочка подумала сквозь дремоту, что ей, должно быть, приснилась страшная гроза. С громыхающим ревом задрожала земля. Огненные сполохи заметались по небу.

Это был не сон. Девочка подбежала было к окну, чтобы закрыть распахнутые настежь рамы, но тотчас тугая взрывная волна отбросила ее к стене. Ослепила на миг огненная вспышка. «Война?» — пронеслось в голове слово, которое часто повторялось в их доме.

— Война! — услышала она голос отца. — Валюшка, где ты? Ну, поскорее вниз, а я… Мне надо…

Второпях Валин отец распрощался с женой и детьми и, пристегивая на ходу кобуру с пистолетом, выбежал туда, где выли мины, свистели пули и рвались снаряды.

— Папа! — крикнула Валя, но мамина крепкая рука схватила ее и потянула вниз.

На первом этаже собралось уже много женщин с детьми. Узкими коридорчиками стали они пробираться в помещение электростанции. Шли молча, потрясенные внезапностью ночной тревоги, крепко прижимая к себе малышей. Спрятались за штабелями дров. Оттуда Валя видела, как из казарм с винтовками наперевес бежали прямо в бой наши бойцы.

Горела пограничная комендатура.

Через Тереспольские ворота в сторону клуба, который высился посреди цитадели — на Центральном острове, пробивались фашисты. В них летели гранаты из окон и подвалов здания казармы 333-го стрелкового полка.

Где-то в районе Холмских ворот слышно было многоголосое «ура!». Это наши красноармейцы поднимались в контратаку. Их вел секретарь комсомольского бюро 84-го стрелкового полка Самвел Матевосян.

Враг неоднократно предпринимал попытки прорваться в крепость через Тереспольские ворота. Наши бойцы каждый раз открывали из бойниц, окон и подвалов ураганный огонь по гитлеровцам и заставляли их откатываться за рукав реки Буг.

К вечеру, прикрываясь артиллерийским и пулеметным огнем, фашисты ворвались в крепость. Рукопашные бои шли на лестницах и крышах казармы 333-го полка.

Фашисты начали забрасывать гранатами помещение электростанции. Закричали раненые дети и женщины. Послышалась команда на немецком языке. Залязгали затворы автоматов. Женщин и детей вывели и, окружив, погнали к Мухавцу. Малыши плакали. Конвоиры подгоняли замешкавшихся. Из казарм, расположенных между Холмскими и Тереспольскими воротами, наши бойцы открыли было огонь по фашистскому конвою. Но, заметив толпу женщин и детей, огонь прекратили.

— Стреляйте! Фашисты все равно нас прикончат! Стреляйте! — раздался громкий крик.

Валя не знала, кто это кричал, но и сама готова была обратиться к бойцам в крепости с просьбой, чтобы они стреляли, стреляли все время. Ведь что творили гитлеровцы! Как только их атака захлебывалась и они были вынуждены отступить, солдаты волокли к крепостной стене раненых советских бойцов, женщин и даже детей и расстреливали на виду у защитников цитадели.

На мотоцикле подкатил офицер. Вырвал из рук мамы Валю и на ломаном русском языке приказал:

— Иди в крепость. Передай советскому командованию: если гарнизон через час не сложит оружия, мы истребим в крепости все живое.

— Я с мамой пойду! — с робкой надеждой на спасение сказала Валя.

— Пойдешь одна. Мать останется тут! Вернешься и скажешь мне ответ советского командования, — упрямо и властно ответил офицер.

Под конвоем солдата, не сводившего с девочки дула автомата, Валя вернулась в помещение электростанции. Через какую-то полуобвалившуюся дверцу ее вытолкнули наружу. Валя очутилась на Центральном острове. И не узнала его. Пожарища и развалины там, где были пограничная комендатура и столовая комсостава. Догорает пожар в казарме. Кругом убитые, искореженные винтовки и пулеметы.

Стрельба прекратилась, и Вале подумалось, будто в крепости в живых не осталось ни одного защитника.

В стороне заговорил пулемет. «Наши!» — обрадовалась Валя. Побежала на выстрелы. Перебежками, с остановками, свернула она к погранкомендатуре, и вскоре из окон полуподвала послышалось: