Владислав Гравишкис - Под уральскими звездами

Бланк был густо заклеен телеграфной лентой и стал плотным, как картонка. Обмахиваясь телеграммой, как веером, Годунов посмотрел в окно. На улице — ни ветерка, полотняные шторки висели неподвижно. Облако синего табачного дыма так и стояло перед окном, не в силах выйти на улицу. Вечерело, в домах зажигались огни. Над белыми крышами из гофрированной асбофанеры высились громады горных вершин. В просветах между зданиями темнел лес.

Город рос, лес отступал все дальше и дальше. Каждый месяц появлялись новые кварталы и улицы, населения стало вдвое больше, автомашин насчитывалось тысячи, а штат у отделения милиции все такой же, как и десять лет назад. Смешно сказать: на весь городок — один автоинспектор! Вот он стоит перед столом и далее ничего сказать не может в свое оправдание. Да и оправдываться не в чем. Что он мог сделать? Искать машину в непроходимых уральских дебрях — все равно что искать иголку в стоге сена...

Но всего этого парню никак не скажешь. И Иван Алексеевич, вздохнув и нахмурившись, сказал строго и насмешливо:

— Так вы полагаете, товарищ автоинспектор, что машина 14-45 — мираж?

— Кто-то нам головы морочит, товарищ майор, определенно. Нет такой машины в нашем районе.

— Нет? А если она все-таки существует? Тогда как?

— Я всех лесников на ноги поднял, активистов своих послал. Все закоулки в лесах и горах прочесали, а машины нет. Никаких признаков. Абсолютно!

— Искали плохо — вот и нет признаков.

— Эх, Иван Алексеич! — с горечью сказал Колокольцев. — Ведь сами же вы видели — ни днем ни ночью покоя не имел...

— А результат? Нуль! Машины-то ведь нет, верно?

— Призрак она, а не машина. А я призраков, извините, еще не научился искать. Попробуйте сами.

— Та-ак... — протяжно проговорил Годунов. — Расписываемся в собственной беспомощности?

Оскорбленный Колокольцев тяжело задышал. Он был готов наговорить резкостей, но в это время произошло второе событие: зазвонил один из трех стоявших на тумбочке телефонов. Годунов снял трубку.

Главный инженер автозавода Владимир Павлович Столетов тревожным и в то же время смущенным голосом сообщил, что у него пропал сын Павлик. Нет ли о нем каких-нибудь сведений в милиции? И что в таких случаях следует предпринимать? Жена сходит с ума. Да и у самого на душе неспокойно: никогда еще мальчик без спросу надолго не отлучался из дому.

— Ну, вот и начались каникулы! — проворчал Годунов, поглаживая рыжеватую щетину усов над губой. — Как дело-то случилось, Владимир Павлыч? Давайте расскажем все по порядочку.

Началось с того, что Павлик не пришел обедать. Домработница Клаша сказала, что он ушел утром, забрав из буфета почти все настряпанные накануне пирожки. Не явился он и к вечеру, Ирина Сергеевна встревожилась, начались поиски. В школе на телефонный звонок никто не отозвался: каникулы. Из Дома юных техников ответили, что сегодня работал только кружок рукодельниц, никаких походов не проводилось. В библиотеке — выходной день. Объехали всех знакомых — Павлика нигде даже не видели. Что делать?

— Прежде всего успокоиться! — посоветовал Годунов и спросил: — А вы сами еще что-нибудь предполагаете?

— Что мы можем предположить? Уже все передумано.

— Н-да! Павлик ваш, случаем, не рыбак?

— Есть у него удочка, но особенно не увлекается...

— Удочка дома?

— Не знаю.

— А вы взгляните. Я подожду.

Минуту спустя Столетов сообщил, что удочки дома нет.

— Так. Понятно. Одну минутку, Владимир Павлыч!

Годунов начал действовать быстро и решительно. По второму телефону вызвал Светловский кордон. К счастью, лесник Флегонт Лукич оказался дома. Да, утром на берегу озера, на Крутиках, он видел трех мальчишек-рыбаков, приехавших из автозаводского городка. Похоже, что среди них был и сынишка главного инженера. Где они теперь, неизвестно, после полудня куда-то ушли. Больше он ничего не знал.

Годунов положил трубку одного телефона и взялся за другую:

— Вы меня слушаете, Владимир Павлыч? Похоже, что следок нашелся: ваш Павлик утром рыбачил на Светлом.

— На Светлом? — повторил Столетов, и по голосу Годунов почувствовал, что известие мало обрадовало главного инженера. Да и в самом деле, Светлое — громадное глубоководное горное озеро, и репутация у него самая плохая. — Знаете, Иван Алексеевич, мне это совсем не нравится!

— И мне не нравится, — признался Годунов. — Ну да ничего, будем надеяться на лучшее. Мальчишек, оказывается, там было трое. В случае чего должны друг дружку выручить... Давайте-ка, Владимир Павлыч, слетаем мы туда, сами посмотрим, как и что...