Владислав Крапивин - Гваделорка

— Не костлявая, а… худощавая.

— Нет, костлявая… Всегда натыкаюсь суставами на что попало. Вот и на тебя… Ой! — Это сильно сверкнуло снаружи. И сразу грохнуло так, будто стена раскололась сверху донизу. Девочка вздрогнула и притиснулась к Ване — щуплым своим плечиком к его плечу (рядом с которым была эмблема «Айвенго»). Он высвободил из — под себя руку, обнял девочку за спину, пальцами обхватил другое ее плечо. Без всякого стесненья. До сих пор он был «тем, кого спасала она», а теперь спасал он. Стал смелее и уверенней и как бы отдавал девочке долг.

— Не бойся.

— Ага, «не бойся»… — Она не стала освобождаться из — под руки. — Я грома и молний боюсь пуще всего на свете… Пуще пауков и мокриц…

Ваня тоже побаивался грозы, но в меру. И сейчас деловито объяснил:

— Сюда молния не влетит. Ей ведь нужно для разгона расстояние, а здесь тесно. А гром — это просто звуковой эффект…

«Звуковой эффект» грянул так, что девочкино плечо под Ваниными пальцами затрепетало, будто подбитое крылышко.

— Да не бойся ты. Здесь безопасно. Даже… хорошо.

Было и правда неплохо. Кто — то расстелил здесь сухую траву, а на нее бросил старый мешок.

— Видать, это обжитое местечко, — сказал Ваня, чтобы отвлечь девочку от страха.

— Ага… Раньше здесь жил беспризорный пес Каштан. А год назад его забрал себе Квакер…

— Значит, Квакер знает это место! — сразу встревожился Ваня.

— Его многие знают. Но Квакер же не знает, что это место знаешь ты, — обстоятельно рассудила девочка. — И не будет искать тебя здесь… Тем более сейчас…

Подтверждая это «сейчас», гроза ударила снова. Правда, уже не так страшно. Шум ливня стал ровнее, хотя и оставался сильным. Лариса Олеговна при таком дожде обязательно говорила: «Разверзлись хляби небесные…» И заводила разговор о капризах нынешней погоды, о всеобщем потеплении климата, которое на деле оборачивается похолоданием, о бестолковых прогнозах синоптиков, о своей знакомой, которая работала на местной метеостанции и уволилась, потому что поругалась с начальником: он велел объявить, что на выходные ожидается прекрасная погода, хотя по всем данным следовало ждать снежных зарядов… А так же о муже этой знакомой, которому недавно сделали безболезненную операцию на почках, и о его сестре, купившей у какого — то проходимца кольцо с бриллиантом, оказавшимся простой стекляшкой…

Лишь бы не вздумала позвонить сейчас. Пришлось бы тянуться к карману за телефоном, беспокоить девочку.

Она словно угадала Ванину мысль, шевельнулась, будто хотела освободить плечо из — под ладони, но тут гром ударил с новой силой, и она опять прижалась. Надо было успокаивать снова.

— Послушай… Ты про меня столько знаешь: и откуда я, и где живу, и как зовут… А тебя как звать?

— Лариса, — быстро сказала она.

— Как мою бабушку… Но ты же не бабушка. Есть имя покороче?

— Да. Иногда зовут Лора. Или даже Лорка. Это не обидно, мне нравится.

— Конечно, чего обидного… Наоборот, красиво даже. Был такой испанский поэт, Федерико Гарсия Лорка. Его фашисты расстреляли. Очень известный поэт…

— Ты его читал? — шепотом спросила Лорка.

— Нет, — признался Ваня. — Мне мама рассказывала. Она готовила выставку иллюстраций к его стихам. В Обществе российско — испанской дружбы… Я спросил: а что по — испански значит «Лорка». А она говорит: не знаю, посмотри в словаре. Я полез в словарь, но там такого слова нет. Есть только похожее, «лоро»…

— А это что такое?

— Это значит «золотистый». Только не ко всякому существительному относится, а к полю, к хлебам. Например, «золотистая рожь»… Или… — Он запнулся, но сразу храбро сказал: — «Золотистая Лорка».

— А… что это значит?

Он сказал еще храбрее:

— Не ясно разве? Золотистая ты .

Лорка засмеялась — не очень весело, но звонко:

— Разве я золотистая? Вся белобрысая. В классе даже дразнятся иногда: седая…

Ваня не стал говорить, что дразнятся дураки: это было бы слишком просто. Он разъяснил с ученой ноткой:

— Они плохо смотрели. Все зависит от угла зрения. Я вот сегодня глянул на тебя на крыльце и увидел в волосах золотые искорки.

Лорка помолчала и шепнула:

— Правда, что ли?

— Ну подумай, зачем мне врать?

— Никогда не замечала.

— Потому что не смотрела на себя в зеркало при ярком солнце. Ты попробуй…

Лорка ничего не ответила. Повозилась, освободилась из — под Ваниной руки, попыталась натянуть на коленки подол, не сумела, уперлась в них подбородком.