Любовь Воронкова: Волшебный берег

— Да откуда ты всё это знаешь? — спросил Лёня. — Стоишь здесь на птичнике, один…

— Хм!.. — усмехнулось Пугало. — Очень просто. Феня набила мне в шапку газет, чтобы шапка лучше держалась. Так что в голове у меня теперь полно всякого космоса. Когда запустили ракету на Марс, об этом люди много писали.

— А-а! — сказал Лёня. — Это здорово! Вот если бы мне набили в голову всяких задачников, всяких примеров! Тогда и уроки учить не надо бы!

— А мне бы стихов! — сказала Аринка. — А то велят учить стихи, а я их никак не запоминаю.

— Хм! — усмехнулось опять Пугало. — У меня и стихи есть. Хотите, прочту? Впрочем, тс-с-с-с!..

Все сразу примолкли, прислушались.

— Мне показалось, будто по озеру волна прошла…

Лёня и Аринка вскочили. Всё было тихо. Но вдруг заговорили, зашумели спросонок утки.

— Что-то неладно! — резко скрипнуло Пугало. — Бегите!

Лёня и Аринка помчались с бугра изо всех сил. А Пугало стояло и махало рукавами им вслед, скрипело и махало рукавами…

Лёня и Аринка подбежали к уткам.

— В чём дело? — спросил Лёня.

— Нам приснилась выдра, — сказала одна уточка дрожащим голосом, — будто она вылезла из воды и ходила по берегу.

— И подбиралась к нам… — сказала другая.

Лёня и Аринка пошли на берег. И тут на песке увидели маленькие следы. Месяц светил ярко, и следы были так хорошо видны, что даже можно было их сосчитать.

— Лёня, — Аринка тронула Лёню за руку, — на озере волна.

Озеро лежало неподвижно, и только одна волна бесшумно шла к острову. Подошла к острову и пропала.

— Это выдра была. Да, это была выдра, — сказал Лёня. — Но где же Ардыв? Почему он мне не свистнул?

— Фью!.. Фью!.. — тут же послышался нежный свист с острова. — Я тебе давно свистел — фью!

— А мы сидели там и не слышали! — с досадой сказал Лёня. — А ты, Аринка, говоришь, что Ардыв никакой не сторож. Ну что, не сторож?

— Теперь давай от берега не отходить, — сказала Аринка, — вдруг твой Ардыв опять засвистит, а мы и не услышим!

— Лёня! Аринка! — позвала их Феня. — Идите спать. Теперь я буду дежурить.

Ни Лёня, ни Аринка спорить не стали. По правде сказать, им уже хотелось в тёплую постель.

— Только ты, Феня, слушай, — сказал Лёня, — если Ардыв засвистит, значит, выдра близко.

— Ох, Лёнька, надоел ты мне со своими сказками! — Феня зевнула и запахнула поплотнее жакетку. — Ночь светлая, я выдру и без твоего Ардыва увижу.

— А к Пугалу тоже подходи иногда, — попросила Аринка, — а то ему скучно одному… Оно тебе что-нибудь расскажет.

— Ступайте, ступайте, — сказала Феня, — вам уже обоим на ходу сны снятся.

Как уютно, как тепло было в вагончике! Феня постелила им постели — и на верхней полке и на нижней. Аринка живо взобралась наверх. Лёня улёгся внизу, укрылся тёплым Фениным одеялом. В открытую дверцу вагончика смотрело ночное небо, полное звёзд…

Вдруг Лёня увидел, как спустилась с неба красноватая звезда, стала большим шаром и тихо подплыла к вагончику. Красноватый шар заглянул к Лёне, осветил всё красным светом и уплыл. А потом появился с другой стороны, опять заглянул и снова уплыл.

«Это Марс, — подумал Лёня, — кружится вокруг нашего вагончика!..»

И, уже засыпая, Лёня увидел, как вагончик снова осветился красным светом…

А Феня в это время развела на берегу маленький костёр и села у огня. У огня веселее и не так страшно. Красное пламя играло, и плясало, и освещало берег.

Феня была трусиха и всегда боялась ночного озера только никому об этом не говорила.

— Ну, а ты что, домой пойдёшь? — спросила Феня утром.

— А разве я тебе мешаю здесь? — ответил Лёня. — Я тебе даже помогаю!

— Конечно, помогаешь, — сказала Феня, — только я подумала — может, тебе надоело?

— Ничего мне не надоело! — сказал Лёня. — И вообще, пока я не поймаю выдру или не выслежу её, я отсюда никуда не уйду.

— А мне тоже не надоело, — сказала Аринка, — и я тоже никуда не уйду.

— Очень хорошо, — согласилась Феня. — В таком случае, давайте браться за дело.

— Кормить уток?

— Конечно. Самое главное у нас дело — кормить, кормить и кормить наших уток. Только вот чем кормить? Опять не везут комбикорма!

Замесили болтушку с зеленью. Лёня и Аринка стали разносить это месиво по кормушкам. Утки сунулись было клевать, но тут же закрякали, затрясли головами и побежали к воде.

— Нет, это невозможно! — жаловались они. — От этого корма у нас клювы слипаются!