Пауль Маар - Господин Белло и волшебный элексир

— Ну да — она как-то странно закрутилась кольцами и стала похожа на зелёную шерсть, которую покупают на Пасху взамен живой травы.

— Мне очень жаль. Вероятно, я подмешал туда слишком много надролона, — сказал Штернхайм. — Тебе пришлось её выбросить?

— Да нет, я скормил её кролику. И она ему даже пришлась по вкусу. Но может, ты всё-таки ещё раз попробуешь? — попросил господин Эдгар. — Кудрявую морковь мне вряд ли удастся продать. А уж кудрявый лук, скорее всего, придется выбросить.

— Хорошо, я попробую, — согласился Штернхайм. — Дай мне на это пять суток.

— Пять суток? Да ведь это сто двадцать часов или семь тысяч двести минут, — быстро подсчитал господин Эдгар. — А нельзя ли немного скорее?

— Ну хорошо, я постараюсь. Когда удобрение будет готово, я сообщу, — сказал Штернхайм. — А какой цвет ты предпочитаешь? Предлагаю зелёный, он соответствует окраске растений.

— Цвет удобрения меня не интересует. Главное, чтобы растения побыстрее росли. Ну вот, а теперь мне пора домой. В семнадцать двадцать я должен второй раз задать корм свинье, а в семнадцать сорок приходит срок кормить кур. До свидания, Штернхайм.

— Не торопись, господин Эдгар. Мои часы спешат на пять минут! — крикнул Штернхайм вслед другу, который рванул к двери, взглянув на большие круглые часы над шкафом с лекарствами.

Эти «пять минут» не совсем соответствовали действительности. На самом деле часы спешили почти на десять минут. В полдень Штернхайм немного передвинул длинную стрелку вперёд, чтобы пораньше закрыть аптеку и немного порисовать.

Но господин Эдгар уже захлопнул дверь снаружи.

Через высокие узкие стёкла витрины Штернхайм увидел, что господина Эдгара остановила женщина в полицейской форме. Она только что заполнила штрафную квитанцию за парковку в неположенном месте и собиралась засунуть её, как обычно, под дворник. Но у трактора вообще не было лобового стекла, а следовательно, и стеклоочистителя. Поэтому она просто вложила квитанцию в верхний карман рубашки господина Эдгара и ушла, не обращая внимания на его протесты.

Штернхайм ещё смотрел с улыбкой на эту забавную сценку, когда за его спиной вдруг звякнул дверной колокольчик и в аптеку вошла незнакомая старушка.

Штернхайм удивлённо взглянул на посетительницу. Ходила она немного сгорбившись, из-под чёрной шапочки торчали белоснежные короткие волосы и, несмотря на тёплую весеннюю погоду, одета она была в меховую шубку.

— Что вам угодно? — вежливо спросил он.

— Что мне угодно? — переспросила старушка. — Сразу и не соображу. Может, подумаем с вами вместе?..

— Я хотел сказать, какое лекарство вам нужно? Может быть, у вас есть рецепт? То есть за чем вы пришли в аптеку? — поинтересовался Штернхайм.

Он старался произносить слова как можно медленнее и чётче. Ему показалось, что старушка немного не в себе.

— Ничего мне не нужно. Наоборот. Я принесла кое-что вам.

— Вы — мне? Как вас понимать? — удивился Штернхайм.

Старушка открыла потёртый рюкзачок, возрастом не уступавший ей самой, и обеими руками вытащила из него очень большую пузатую бутыль.

— Вот что я вам принесла. — С этими словами бутыль была водружена на прилавок. — Я старая женщина. Ах, это слабо сказано… Я — древняя старуха! — добавила она с улыбкой, и Штернхайм заметил, что у неё нет переднего зуба. — Жить мне осталось недолго. Родственников у меня нет. И было бы очень жаль, если бы после моей смерти этот эликсир просто выбросили на помойку. Вы ведь тоже так считаете или нет?

— Эликсир? — осторожно переспросил Штернхайм.

— Ну да, — подтвердила посетительница, для убедительности указав пальцем на бутыль. — Вы узнаёте этикетку? Этот эликсир был составлен ещё вашим дедом, Чародеем из Львиного переулка… Так его прозвали. Он его изобрёл и в какой- то мере испробовал на мне. И, как видите, не обманул моих ожиданий. — Уловив недоумение в глазах Штернхайма, она добавила: — Наверняка он вам рассказывал об этом. Такие секреты обычно передаются от деда к отцу и от отца к сыну. Разве не так?

— Я ничего об этом не знаю, — пробомотал Штернхайм.

История представлялась ему всё более странной. Теперь он припомнил, что ему рассказывали о чудаковатой старушке в меховой шубе. Якобы в полнолуние она выходит в свой садик и воет на луну.

— Вы можете доверять мне, — сказала она. — В аптеке никого нет. Дома у меня осталась ещё одна бутыль. Она стоит в кухонном шкафу. На всякий случай. Ведь действие эликсира не вечно, как вы понимаете. Так что обращайтесь с ним бережно.