Николай Мамин - Знамя девятого полка

На углу Гребецкой и Большого, в толчее под солнцем, девчонка продавала гвоздику.

Иван выбрал тогда два самых больших цветка.

– Ваня, смотри, какие слоники! – пораженно вскрикнула Елка, останавливаясь перед витриной «Уральских самоцветов».

Семь одинаковых яшмовых слонов паслись на зеленом бархате среди нагромождения пепельниц, пресс-папье и сердоликовых заколок для галстуков.

Иван тут же взялся за медную скобу магазинной двери.

– Куда ты? Оставь, пожалуйста! Это же глупость, безделушка…

Но Ивана не обманешь – восторженные нотки, минуту назад прорвавшиеся в голосе Елки, еще звучат в его ушах.

В магазине, несмотря на полдень, прохладные сумерки, цветные смягчающие шорох шагов дорожки на полу, полное безлюдье. Магазинчик напоминает языческую кумирню – столько в нем всяких больших и малых истуканчиков, высеченных из камня черепах, птиц и прочих литых и точеных фигурок.

– Пожалуйста, дайте нам пару слонов. Только одинаковых и одного цвета,– солидным тоном говорит Иван.

– Какого размера? – улыбается в ответ пожилая продавщица.

Только сейчас они видят – слонов целая полка. Крайний справа величиной со взрослую кошку, а левый свободно уместится в Елкиной ладони.

– Самых маленьких, карманных… Но обязательно одинаковых.

Слоны, постукивая каменными ножками по стеклу, появляются на прилавке.

– А почем они? – будто бы между делом спрашивает Елка.

Взлет бесстрастной руки, щелк костяшек на счетах, еще взлет – слон, другой.

– Двадцать девять рублей семьдесят копеек, – Такие маленькие? – возмущенно спрашивает девушка и берется за синий обшлаг флотской форменки:

– Ваня, пойдем.

– Но слоны приносят счастье, молодые люди, – строго напоминает продавщица. – Неужели ваше счастье не стоит двадцати девяти рублей?

Елка, вдруг притихнув, не отрываясь, смотрит в холодные дольки ее пенсне.

– Ну… что же тогда делать? Заверните нам вот этих двух, – вздохнув, покорно говорит она.– Хотя нет, не нужно заворачивать. Ваня, забирай своего слоненка, а я возьму своего. Вот счастье и будет всегда с нами.

– Только смотрите, не потеряйте его,– уже вслед им знающе напутствует продавщица.

Иван засмеялся за дверью, Елка не смеялась совсем – так ей хотелось счастья в этот ласковый июньский полдень.

А улица Красных Зорь, прямая и стремительная, как стрела, звучала голосами детей и нарастающим воем автомобильных сирен.

…Постукивают колеса стареньких вагонов, везущих Девятый сводный полк морской пехоты на фронт. Матово поблескивают в полутьме стволы винтовок, стертые буквы корабельных названий на ленточках. Где-то далеко глухо вздыхает артиллерия. Пахнет кожей и волглой шинелью. Война!..

Падали срезанные пулями молодые ветки берез.

Минутная тишина была тугой и звонкой, точно кожа на барабане. Под самыми окнами только что отстучал долгой очередью станковый пулемет. Бой шел, не утихая, пятый день.

В угловой комнате кирпичного домика над целым выводком полевых телефонов на полу на корточках сидели двое во флотском: вислоусый меднолицый полковник – командир Девятого сводного и капитан-лейтенант Шмелев– бывший командир миноносца «Мятежный», очень бледный, уже не молодой офицер с перевязанной свежим бинтом головой.

Второй пулемет, обшарпанный зеленый «максим», стоял в дверях. Над ним возились двое в бескозырках – горбоносый, словно обугленный грузин и белокурый усатый старшина со штатным знаком комендора на рукаве. Замок пулемета был разобран, что-то в нем не ладилось, и матросы шепотком поминали родню Гитлера до седьмого колена.

Окровавленный, понесший большие потери, полк ожесточенно оборонялся. А немцы все лезли и лезли.

Судорожно стиснув телефонную трубку, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не хватить ею об пол, в голос кричал Иван Корнев:

– «Ястреб»! «Ястреб»!.. Тре-е-е-тий батальон! Отходи на высотку! – Иван дул в трубку, точно в тарелку горячего борща, голос его звучал напряженно и зло. – «Ястреб», слушаешь? «Ворон» приказывает отходить на высотку… Ух, заездил, глухарь… Трубка хрипела, тонкое горло телефона все время перехватывало.

Из соседней комнаты в безукоризненно заправленной под ремень гимнастерке, в начищенных сапогах вышел молодой армейский капитан.

– На опушку прорвались легкие танки противника. Четыре машины идут прямо на КП,– ровным тоном штабного доклада сказал он.

– Этого надо было ожидать,– сердито отозвался командир полка.– Силов, что там с замком?