Ирина Щеглова - Адрес мечты

Нет, конечно, Милка понимала. Ирка – уже нет. А уж остальные, наверное, покрутили бы пальцами, «чокнутая».

Нет, ни у кого не повернулся бы язык назвать Катю или Милку «ботанами» или «зубрилками». У Кати вообще в тетрадях не разберешь – где черновик, где чистовик. Вечно учителя замечания делают, но не особенно наседают, потому что нет смысла. Ну оформит Катя тетрадку как положено, и что? Главное ведь не в оформлении и не в тетрадке, а в голове. А с головой у Кати полный порядок. Она училась легко, в учебники едва заглядывала. Да и Милка тоже особенно не напрягалась. Но они обе точно знали, зачем ходят в школу, зачем делают домашку и, вообще, зачем стремятся получать хорошие оценки. Милка во всех школьных мероприятиях участвовала, и в школьной группе пела, и всякие концерты организовывала, точнее, помогала организовывать, да еще и Катю подключала.

Учителя говорили: «Очень активные девочки».

Милке нравилось, когда ее хвалили, но виду она не подавала. Она часто повторяла:

– Я все это делаю, чтоб не скиснуть от скуки.

Она с удовольствием ходила в кино, могла быть очень милой в компании людей, которые ей нравились, она была замечательным собеседником и вообще во всех отношениях лучшей подругой. Но! Вытащить Милку куда-нибудь просто повеселиться было практически невозможно.

Как и предполагала Катя, Милка идти отказалась. Плечами пожала презрительно. Ирке, понятно, далеко, родители не отпустили.

В колледж отправились впятером: Сережа, Таня, Аня, Маша и сама Катя. По дороге шутили:

– Две деревни, два села, восемь девок, один я. Девки – в лес, и я за ними; девки – из лесу, я с ними! – пели хором.

Но Сережка не обижался. Аня всю дорогу рассказывала о своем парне – Борюсик то, Борюсик се… Катя делала вид, что слушает, но в основном пропускала мимо ушей.

Пресловутый Борюсик, а с ним еще несколько ребят встречали гостей у входа.

Аня сразу же повисла у Борюсика на руке, жмурилась от радости, щебетала. Катя мельком оглядела ребят, никакого особенного впечатления на нее никто не произвел. Парни как парни. Одного звали Родион, другого – Володя. Катя вежливо поздоровалась, назвала себя, прошла вместе со всеми в помещение столовой. Ей еще не приходилось бывать здесь. Она с любопытством рассматривала зал, накрытые столы, плакаты на стенах, высокие окна…

– Спонсоры постарались, – шепнула ей Таня, кивая на блюда с пирожными.

– А в честь чего? – также шепотом спросила Катя.

– Да у них же профессиональный праздник! Вот на комбинате денег выделили для колледжа.

– А…

Девчонок рассадили. Катя оказалась за одним столом с Сережей, Аней, хмурым Борюсиком и еще двумя парнями, теми, что встречали у входа. Таню и Машу усадили за другой стол. Да, девчонок явно не хватало…

Катя чувствовала себя скованно, не знала, о чем говорить и как себя вести. Пока шла торжественная часть и выступали какие-то незнакомые Кате люди, она просто молчала и делала вид, что слушает. Потом все чинно пили чай с пирожными. Но Катя заметила, как кто-то потихоньку разливает под столами спиртное. Слышались приглушенные смешки, у парней разгорались лица. Аня, обвившись вокруг Борюсика, вообще ничего не замечала. Родион и Володя в основном говорили между собой, иногда обращаясь к Сереже. Кате было скучно и хотелось домой.

Потом появились музыканты – собственно, те же самые студенты – и начали настраивать аппаратуру. Играли и пели они так себе. Но из-за столов потянулись парочки, кто-то расхрабрился и начал танцевать. И Катя танцевала: сначала с Сережей, потом с ребятами, а потом ее неожиданно пригласил Борюсик, каким-то чудом вырвавшийся из Аниных объятий. Это был коренастый молодой человек, лет семнадцати, черноволосый и черноглазый, широкоплечий, и еще у него были кривые ноги, нет, не совсем уж колесом, но кривые и короткие. Он все время хмурился и молчал. Катя тоже молчала, терпеливо ожидая, когда же кончится очередная песня и можно будет вернуться на место.

Аня надулась и смотрела исподлобья. Родион и Вовка все время куда-то выходили, наверное, курить. От скуки Катя присмотрелась к ним повнимательнее, они показались ей похожими, как братья: среднего роста, русоволосые, круглолицие и сероглазые, в общем, даже симпатичные. Родион более раскованный, эдакий рубаха-парень, у него была короткая стрижка и ямочки на щеках. А Вовка более спокойный, даже замкнутый, черты лица тоньше, чем у Родика, и волосы длиннее. Но все-таки похожи, но не на принцев. Да, принцев здесь не предвиделось. Что и требовалось доказать, Милка была права. Принц – он какой? Катя попыталась представить себе этого самого принца, даже зажмурилась, чтоб не мешала реальная картинка. Ей представилось нечто размытое, как акварель. На фоне василькового неба и изумрудной травы две фигуры, взявшиеся за руки… Нет, не получается, слишком примитивно.