Рахмат Файзи - Его величество Человек

Все трое весело засмеялись.

—Что ж, будет такая надобность — откроем.— Махкам- ака уже серьезно взглянул на жену, как бы спрашивая: «Не так ли?» — Только называть детским домом не станем. Пусть не чувствуют дети своей сиротской доли... Как они жаждут, знали бы вы, доченька, родительской ласки!

—Правильно вы говорите, пачча.—Мубаракхон с нежностью смотрела на супругов, думая о беспредельной их доброте. Вот они перед нею — истинные советские патриоты, чей подвиг и прост и величествен...

—Сколько бы детей ни вошло в наш дом, голодными и раздетыми они не останутся.— Махкам-ака достал из кармана бланки переводов и подал их Мубаракхон.— Прочитайте вот это.. Что скажете?

Мубаракхон от удивления только головой качала.

—Вот какие у нас люди! Сами идут на смерть, а думают о чужих детях, заботятся об их будущем,— с гордостью сказал кузнец.

Со двора доносились детские голоса. Махкам-ака и Мехриниса невольно то и дело поглядывали в окно. Наконец Махкам-ака не выдержал:

—Выйдем-ка, Мехриниса, во двор.

Выйти из кабинета они не успели, потому что на пороге появился милиционер. Он отдал честь Мубаракхон, выглянул в коридор, позвал кого-то, и в комнату нехотя вошел малец лет десяти, с опущенной головой, чумазый, оборванный.

Милиционер оказался знакомым: это он когда-то привел убежавшего Сарсанбая.

—Э-э, ассалому алейкум,— сказал он, приложив руки к груди,— ассалому алейкум, апа. Как поживаете, здоровы ли дети?

Мехриниса ничего не ответила, она только кивнула, милиционеру. Ее вниманием сразу же завладел мальчик. Он смущенно стоял в сторонке, опустив руки, и недружелюбно посматривал исподлобья на присутствующих.

Мубаракхон окинула мальчика строгим взглядом и обратилась к милиционеру:

—Где он был?

—На базаре.

—Что же, он на базаре и спал? — нахмурив брови, спросила заведующая.

—Не на базаре. В саду мы спали,— тихо сказал мальчик, по-прежнему не поднимая головы.

—В саду?

—Да, за чайханой.

—С кем ты был? Назови своих товарищей.— Мубаракхон смотрела на беглеца в упор.

—Нет.— Мальчишка решительно выдвинул подбородок и сверкнул глазами.

—Почему?

—Бить будут.

Милиционер махнул рукой, и по его жесту можно было догадаться, что паренек действительно попал в дурную компанию.

—Ты ведь не знал, кто они такие, правда? — Махкам-ака положил широкую ладонь на плечо мальчика.

Тот еле заметно покачал головой, на глаза его навернулись слезы.

—А как тебя зовут? — спросила Мехриниса, чувствуя, как слезы мальчика пробуждают в ней сочувствие к нему.

—Ренат.

—Что ты думаешь теперь делать? Останешься здесь или опять уйдешь на базар? — Мубаракхон по-прежнему строго смотрела на мальчика.

Ренат молчал.

—Здесь, конечно, останется. Куда же он пойдет? Верно, Ренат? — Махкам-ака ласково заглядывал мальчику в лицо.

Тот благодарно взглянул на незнакомца и прошептал:

—Здесь останусь.

—Тогда иди в свою группу. Умойся, приведи в порядок одежду,— уже мягче сказала Мубаракхон.

Неслышно ступая, Ренат направился к двери, с опаской оглядываясь на милиционера.

—Иди, иди... Их было четверо. Украли курицу, он-то и попался при попытке ее продать,— беззлобно засмеялся милиционер.

—Ренат украл? — удивилась Мехриниса.

—Украли другие, а ему велели продать. Старшие-то, видимо, всегда шатаются по базару. К сожалению, их я не смог задержать. А этот, я думаю, в компанию к ним попал случайно, неопытный, зеленый.

—Птенец-слеток? — улыбнулся Махкам-ака.

—Вот именно... А теперь разрешите мне удалиться.— Милиционер снова откозырял, попрощался и ушел.

Ренат стоял у окна своей комнаты в кругу ребят, которые с любопытством разглядывали его, пытались расспрашивать. В окно Ренат видел, как супруги Ахмедовы вместе с Мубаракхон пересекли двор и пошли к столовой. Но вот Махкам-ака заметил плачущую девочку, стоявшую чуть в стороне от всех, и направился к ней. Мехриниса и Мубаракхон смотрели ему вслед.

—Что случилось, доченька? — спросил он тихо и попытался погладить ее по худенькой спине.

Девочка, вытирая слезы грязными кулачками, оттолкнула руку кузнеца и заревела во весь голос.

—Погоди, погоди, доченька.— Махкам-ака ласково взял девочку за руку, отвел кулачки от лица и заглянул ей в глаза.— Ну, скажи, о чем ты плачешь?

Девочка никак не могла успокоиться.

—Кто тебя обидел? Ах, понял, понял, ты проголодалась!

Девочка внезапно замолчала и круглыми мокрыми глазами внимательно посмотрела на чужого дядю. Он ей понравился. Девочка улыбнулась и шмыгнула носом. Махкам-ака развязал поясной платок и вытер ей нос. Мехриниса не выдержала и тоже подошла к девочке, присела на корточки возле мужа.