Алексей Мусатов: Мамаев омут. Повести и рассказы

Но бычок, заметив, что я к нему приближаюсь, задрал хвост, отскочил в сторону и помчался в глубь поля. Андрей погнал стадо на пастбище, а я бросился догонять Черныша. Но он словно затеял со мной весёлую игру в догонялочки. Добежит до делянки с посевами, сощипнёт аппетитные зеленые верхушки, потом скосит на меня свои огромные водянистые глаза — и скачет дальше, к следующей делянке. И снова лакомится посевами. Чего он только не попробовал за это утро: и пшеницу, и овёс, и головки медового клевера, и листики гречихи!

Догнать Черныша я так и не смог.

— Ну погоди, будет тебе выволочка! — погрозил я и злой, измученный вернулся в лагерь.

После обеда мы отправились на поиски: кричали, аукали, трубили в горн. Обшарили все перелески, овраги, прочёсали берега Пружанки, заглянули на Епишкино болото — не угодил ли Черныш снова в трясину, но его нигде не было.

Дальше места начались совсем незнакомые, и мы поняли, что попали на территорию соседнего Владычинского колхоза.

В густой заросли кустарников заметили мальчишку. Белоголовый, скуластый, он скашивал косой влажную высокую траву и вытаскивал её на прогретую солнцем поляну.

— Эй вы, горнисты! — окликнул он нас. — Чего надрываетесь? Телёнка, что ли, ищете?

Мы обрадовались, бросились к мальчишке, сообщили приметы нашего бычка, его кличку.

— Да у нас он, у нас. В загоне держим. Мы уже и в правлении колхоза сказали, чтоб о беглеце соседям по телефону сообщили. Если ваш бычок, можете забрать.

— А зачем ты траву косишь? — спросил Андрей. — Сеном, что ли, на зиму запасаешься?

— Да нет, мы этой травой сейчас телят подкармливаем, — пояснил мальчишка. — Смотрите, сколько добра в кустах пропадает. Телятам в такую чащобу не забраться, вот я и кошу.

Мы направились вслед за мальчишкой — его звали Лёнькой. По дороге разговорились. Оказалось, что Лёнька тоже пасёт телят, вернее, пасёт его отец, дядя Павел, а он с младшим братишкой и сестрёнкой помогает ему.

Потом мы увидели владычинских телят. Их было не меньше, чем у нас. Паслись они на участке, обнесённом проволокой, пастуха с ними не было, и только два лохматых рыжих пса присматривали за телятами.

— А где же пастухи? — удивился Андрей.

— Батя с ребятами тоже зелёную подкормку для телят раздобывают… Мы ведь их теперь по-новому пасём. Не бегаем за ними, не гоняем по всему пастбищу.

И Лёнька рассказал, как отец разбил пастбище на клетки-участки и обнёс их проволокой. Когда телята съедят траву на первом участке, их перегоняют на второй, где она уже успела подрасти, потом — на третий, на четвёртый… А ещё они дают телятам для нагуливания аппетита соль-лизунец и подвозят зелёную траву, которую скашивают на болотах и в оврагах, куда телятам не пробраться. И ещё много интересного узнали мы от Лёньки.

Наконец распрощавшись с Лёнькой, мы взяли Черныша и повели его к себе к лагерь.

— Вот паразит! — рассердился Авдей, когда мы с Андреем рассказали ему о том, как Черныш водит телят подкармливаться на колхозные посевы. И он посоветовал нам наказать его: подержать денёк-два на привязи.

Потом мы рассказали деду о том, как работает владычинский пастух, дядя Павел.

— А-а, это Пашка Кузьмичёв, — отмахнулся Авдей. — Знаю я его, знаю. Всё мудрит, пыжится, сам же в пастухах без году неделю ходит. А вы и уши развесили. Телят, как цыплят, по осени считают. Вот она, осень-то, и покажет…

На другой день мы с Андрейкой «наложили арест» на Черныша — оставили его около лагеря, привязав верёвкой к дереву и бросив ему охапку свеженакошенной лесной травы.

Но телячье стадо, погуляв немного в кустах и перелесках, и без Черныша стало заворачивать к соблазнительным посевам.

Мы поняли, что дело тут не в бычке, и освободили его из-под ареста.

Дня через два, получив от девчонок пачку свежих газет, мы с Андрейкой решили почитать их Митьке с Вовкой, пасших телят во вторую смену.

Явились в лагерь пораньше и отправились разыскивать стадо. Долго бродили среди перелесков, а телята словно сквозь землю провалились. Наконец мы напали на свежие следы, и они привели нас к опушке леса, к полевой дороге. В одном месте дорога выписывала полукружие, и большая делянка цветущего клевера вклинивалась в пастбищные угодья.

Мы так и замерли: на пунцовом клеверном ковре привольно паслись наши телята. И подпаски не проявляли никакого беспокойства — Вовка лениво забавлялся с Ураганом, Митька лежал на земле и высасывал из клеверных головок сладкий сок.