Евгений Люфанов: Помощники

— Вот… А Минька не верит. Конечно, здесь было море когда-то. Дядя Миша правильно говорил.

— А какой Минька? — спросил Павлик.

— Там вон, — указал мальчишка в фуражке куда-то в сторону. — В третьем корпусе живёт. Иванов.

— А дядя Миша какой? — поинтересовался Павлик.

Мальчишка в фуражке поднял на него недоумевающие глаза.

— Чего какой?.. Дядя Миша, говорю. Дядя. Мой.

— А-а… — понимающе кивнул Павлик. — А когда море тут было?

И они разговорились. Через несколько минут Павлик уже знал, что его собеседника зовут Вовкой и что он почти со всеми пятёрками окончил весной первый класс. А четвёрка у него была только по пению, да и то случайно. Он с утра наелся мороженого и во время урока охрип.

Узнав, что Павлику только шесть лет и он ещё не учится, Вовка не показывал своего превосходства.

— Ничего, — ободряюще сказал он. — Когда будет семь лет, тоже в первый класс поступишь. — И предложил — Давай будем дружить.

Павлик охотно согласился. В первую же минуту дружеской откровенности застенчиво произнёс:

— А я думал, ты подсел ко мне, чтобы драться.

— Чего? — удивился Вовка и фыркнул. — Подумаешь, драться!.. Больно нужно. Это Минька со всеми новенькими сперва дерётся, а я теперь не люблю.

— Боишься, наверно, — высказал Павлик свою догадку.

Вовка сразу покраснел, и его толстые щёки ещё больше надулись.

— Тебя, что ль? — вызывающе спросил он и, чтобы доказать свою храбрость и силу, толкнул Павлика в грудь.

Не ожидая внезапного удара, Павлик упал на песок. Крикнул:

— Мама!..

— У, ябеда!.. Маму зовёт, — презрительно посмотрел на него Вовка и на всякий случай отошёл в сторону.

— Вовсе не ябеда, — оправдывался Павлик, стряхивая песок с колен. — А ты зачем драться лезешь? Сам дружить хотел, а сам…

— А я и не хотел драться, — прервал его Вовка. — Ты первый дразниться стал: «боишься, боишься»… Ничего я не боюсь. Я на ночь с дядей Мишей рыбу хожу ловить и то не боюсь. На меня один раз чужая овчарка бежала, а я даже не пикнул. Она мне ноги понюхала, вильнула хвостом и — в сторону.

Вовка сел на песок рядом с Павликом и, чтобы заинтересовать новичка, стал рассказывать, как строители гидростанции готовятся перегородить высокой плотиной Волгу, как остановится течение реки и она начнёт выходить из берегов, морем разливаясь на месте прежнего города.

Он уже несколько раз был на стройке и видел, сколько там работает людей и машин. Знал название каждой машины и что она может делать.

— Это бульдозер работает, — указывал он Павлику на машину, похожую на утюг. — А это вон прошёл двадцатипятитонный «МАЗ», самосвал… Я, когда вырасту, буду машины выдумывать. А ты?

Павлик ещё не знал, что придётся ему делать.

— Я ещё маленький, — уклончиво отозвался он.

— Подумаешь, маленький! И я тоже раньше маленький был, — сказал Вовка.

Павлик завистливо смотрел на него, потому что Вовка знал всё.

Даже то, что здесь было когда-то море. Ему об этом дядя Миша сказал, а найденная в песке ракушка подтвердила это.

Они долго поочерёдно рассматривали её. И Вовка так убедительно и складно говорил о бывшем здесь море, словно сам его видел своими глазами.

— Знаешь, когда это было? — спрашивал он Павлика и тут же сам отвечал: — Трил-ли-лионы лет назад. Тебе шесть?

— Шесть.

— А это — трил-ли-лионы.

— А сколько это? — не понимал Павлик.

— Ого! Сколько… Это… это целые тыщи… Щука вон двести лет может жить, — дядя Миша сказал, — а тут — трил-ли-лионы. Вон когда эта ракушка жила.

— У нас в хуторе мой дед живёт, — сказал Павлик. — Ему девяносто лет скоро будет.

— Подумаешь, девяносто! — отмахнулся Вовка. — Трил-ли-лион всё равно больше.

Ему очень нравилось это слово, и он с удовольствием повторял его.

— Мы будем втроём водиться; я, Минька и ты. Хочешь так? — предложил Вовка и, чтобы Павлик не раздумывал, сразу же пообещал: — На Волге вместе будем рыбу ловить. В город бегать. Интересно там, весело! Всё ломают. А потом будем смотреть, какое море будет. Ладно?

— Ага, — согласился Павлик. Его беспокоила только мысль о встрече с неизвестным Минькой, который сначала захочет драться. Ведь он, Павлик, новенький. И Вовка знает об этом.

— Подумаешь, драться! — пренебрежительно отвёл это опасение Вовка. — Он так просто. Чтоб боялись его.

— А ты скажи, что я и так буду бояться, — попросил Павлик.

И Вовка пообещал.

— Ладно, скажу. Это Минька потому такой, что физкультурником хочет быть и боксёром. У него даже перчатки боксёрские есть.