Эдуард Успенский: 25 профессий Маши Филипенко

Заведующая литературной частью

детского театра марионеток.

Адрес: Москва. Телефон: 217–740.

У метро они расстались. Маша тоже захотела себе такую карточку. «Маша Филипенко. Сотрудница ателье „Силуэт“ № 78», Но она поняла, что, наверное, она уже не сотрудница. И направилась не в ателье, а прямо в Институт Улучшения.

Мимо вахтера она прошла по-деловому, как своя, и поднялась к научному руководителю.

— Здравствуйте! — закричала она. — Здравствуйте… — Она забыла, как профессора зовут, высунулась из кабинета, посмотрела табличку на двери — «Профессор Баринов Д. Д.» — и снова засунулась: — Здравствуйте, Дмитрий Дмитриевич. Я всё поняла про ателье номер семьдесят восемь.

— Я вовсе не Дмитрий Дмитриевич, — сказал профессор, — а Дементий Дементьевич. И что же вы поняли?

— Почему у них ничего не повышается. Я уже два дня там проработала.

— Два дня это мало. Но если вы поняли, напишите докладную записку и передайте мне. Вот вам стол, садитесь и пишите.

Маша села и написала:

«Д акладная записка. Д акладываю: ателье № 78 плохо работает п ат аму, что кто-то наслал на него порчу. Наверное это Митрохина из главка. Не любит она ателье № 78 и второй год не даёт хороших материалов. Вот клиенты уход ют, и плана нет. Клиентам надо послать открытки».

— Написали? — спросил Баринов.

— Да.

— Хорошо, оставьте, будем рассматривать. Если всё окажется правильным, примем меры. А вам найдём новую работу. Ждите от нас открыток.

Маша грустная пошла домой и стала ждать открытки, как люди зимой ждут лета, а летом отпуска.

Маша ждала от них известий, а известий не было.

«Какие противные! — думала Маша. — Хотят извещают, хотят — нет. Когда я буду взрослая, я буду не такая. Я всех буду извещать».

В классе жизнь шла своим чередом. Екатерина Ричардовна даже не заметила, что Маша стала улучшательницей и по-прежнему ставила ей то двойку ближе к тройке, то тройку ближе к двойке.

Сегодня на уроке она сказала:

— Ребята, называйте мне домашних животных.

Ребята стали кричать:

— Собака! Лошадь!

— Овца!

— Бык!

— Курица!

— А ещё? — сказала Екатерина Ричардовна.

— Всё, — ответили ребята. — Больше нет.

— Кончились животные.

— Эх вы! А самого домашнего зверя забыли. Давай, Маша, называй.

А Маша и не слышала ничего. Она о мешковине думала и о вечерних валенках на высоком каблуке. Она молчит. Екатерина Ричардовна ей подсказывает:

— Что ж ты, Маша. Вот у бабушки живёт. Ласковый такой, с усами. Кто это?

Маша как ляпнет:

— Дедушка!

Валера Готовкин в жизни так не смеялся. У него от смеха мыльные пузыри изо рта пошли. Екатерина Ричардовна сказала:

— Ой, не могу! Беру тайм-аут на две минуты. Смейтесь, кто сколько хочет. — И даже ругать Машу не стала.

А вечером открытка пришла.

«Уважаемая Маша!

Институт Улучшения Производства сообщает тебе, что твоя докладная об улучшении работы ателье № 78 оказалась правильной.

В ателье завезены новые материалы, и уже сделано много хороших заказов. Тебя там ещё помнят.

Приглашаем тебя для следующего улучшения.

Маша сразу нарядилась и в институт пошла. На ней была длинная юбка до пола и белая кофточка. Профессор Баринов был потрясён и сказал ей в своём кабинете:

— Есть две заявки на улучшение. Первая — сельскохозяйственная, с отрывом от обучения. Вторая — торговая, без отрыва от школы.

Маша сказала:

— Я хочу с отрывом. — Уж больно её тройки измучали.

— Тогда придётся пригласить родителей.

— А можно пригласить Екатерину Ричардовну? Это наша учительница. Она добрая, она поможет.

— Можно пригласить Екатерину Ричардовну. Можно и директора школы. Можно и из Министерства просвещения кого-нибудь. Но главное, чтобы были папа и мама.

Маша пошла домой. Уговорить родителей на отрыв. Эта операция будет посложней, чем работа в ателье № 78.

Теперь пришла пора поговорить про Машиных родителей. И надо о них узнать всего побольше, чтобы они неожиданно чего-нибудь не выкинули.