Сесилия Джемисон - Леди Джен, или Голубая цапля

— Оставим ее в покое, Арчи! — сказала мадам Ланье, усаживая на колени девочку. — Она и без того натерпелась. Успокойся, моя милочка, забудь противную тетю Полину. Ты никогда ее больше не увидишь. Ты теперь будешь жить с нами, а утром мы с тобой съездим на улицу Добрых детей; ты отвезешь подарки всем своим друзьям.

— Не плачьте, милая леди Джен, — заговорил Артур, — я тоже приготовлю вам подарок, такой, какого вы и не ожидаете!

На следующее утро мадам Ланье и леди Джен отправились на улицу Добрых детей. Экипаж остановился у зеленой решетки домика мисс Дианы д’Отрев.

Леди Джен, немного сконфуженная и улыбающаяся, поднесла ей как рождественский подарок материю на платье.

Пепси пришла в неописуемый восторг, когда в это же утро ей принесли передвижное складное кресло, которое было и кроватью, и коляской, и креслом для сиденья; в этом кресле она могла теперь передвигаться без посторонней помощи. Матери ее, Маделон, принесли из магазина теплое пальто. Мышка подпрыгнула чуть ли не до потолка, когда модистка подала ей картонку с нарядной шляпкой, украшенной — о, восторг! — пунцовыми перьями. Старику Жерару подарили нарядный костюм. Подарками и гостинцами леди Джен засыпала и семью Пешу.

Наступил канун праздника. Гостеприимный дом Ланье сиял огнями. К знакомым нам девочкам добавилось еще до двенадцати приглашенных детей. Все они — веселые и довольные — собрались в залу.

Дети перебегали из одного угла в другой, рассматривая свои подарки. Говор, смех, радостные восклицания раздавались со всех сторон. Особенно интриговала неизвестно откуда доставленная корзина.

— Да чья эта корзина, папа? — спрашивала маленькая Этель Ланье у отца, который осторожно развязывал таинственный подарок.

— А вот мы скоро увидим, — отвечал Ланье, поглядывая на леди Джен, которая сияла от восторга, любуясь нарядными игрушками.

Артур Менар не мог отвести от нее глаз.

Долго развязывал мистер Ланье высокую тростниковую корзину, так привлекавшую детей. Наконец он снял крышку и вслух прочитал:

Подарок леди Джен

от Артура Менара.

— Что я говорила? Что я говорила? — весело кричала маленькая Этель. — Это подарок для леди Джен — и, верно, чудесный!

В это время отец ее торжественно передал вскрытую корзину Артуру, а тот, улыбаясь, поставил ее у ног леди Джен.

— Надеюсь, что вы довольны моим подарком? — спросил он, вынимая голубую цаплю и опуская ее на ковер.

— Ах! — воскликнула в восторге девочка. — Это Тони, моя милая Тони!

Она схватила птицу обеими руками и начала целовать ее.

— А уверены ли вы, дитя мое, что цапля вас узнала? — спросил мистер Ланье.

— О, конечно, уверена! Тони не может меня забыть. Мне стоит только спрятаться и позвать ее — она тотчас прибежит ко мне.

— Джен, миленькая! Попробуй! Попробуй! — весело закричали девочки.

Их отец взял на руки цаплю, отнес на другой конец залы, спрятал за широкое кресло и опустил на пол.

Вслед затем леди Джен вполголоса чирикнула и закричала:

— Тони! Тони! Тони!

Надо было видеть, в какой восторг пришли дети, когда голубая цапля, немного распахнув крылья, побежала, переваливаясь, по зале и отыскала леди Джен. Возгласы и смех наполнили комнату.

Дети целовали птицу, гладили ее и долго не могли успокоиться.

Со следующего дня начались тщательные поиски с целью выяснить загадочную историю леди Джен. Оказалось, что в городе находился доктор Дебро, который лечил в доме Жозен приезжую даму с ребенком, хорошо помнил их лица, не забыл и голубую цаплю.

Мало того, нашлись люди, которые случайно были свидетелями погребения матери леди Джен и могли указать ее могилу. Что касается вещей, привезенных умершею, то они пропали бесследно, уцелели только часы, сохраненные Пешу.

Леди Джен осталась на воспитании в семье Ланье, где особое внимание обратили на ее прекрасный голос. Имя девочки-певицы скоро стало известно в городе.

В тесном кругу друзей, куда входили семья Пешу, Пепси и ее мать, Диана и старый Жерар, постоянно заботились о девочке-сиротке — общими силами воспитывалась леди Джен.

Голубая цапля занимала среди них почетное место. Когда, по праздничным дням, дети весело и шумно играли, а смуглая Мышка стрелой носилась по комнате, — голубая цапля важно расхаживала вокруг них, иногда останавливалась и, поджав одну ногу, стояла неподвижно, точно мраморная.