Виктор Дроботов - Босоногий гарнизон

Автоматчик ткнул его прикладом в спину.

Толпа загудела, но не двинулась с места.

Десятерых обреченных, избитых и полураздетых, затолкали в сарай. Через минуту оттуда вывели первую пятерку ребят, связанных рука к руке.

— А-о-й! — вскрикнула в толпе женщина и навзничь упала в грязь.

— Ироды!

— Звери!

Толпа зажимала автоматчиков. Вдруг от сарая ударил пулемет. Пули прошли над головами казаков. Кто-то упал, кто-то кинулся к плетню, но получил пинок в спину и растянулся в грязи.

— Крестьяне! — начал Асмус. — Эти маленькие бандиты служили красным. Они будут расстреляны… Красные все будут убиты…

— Врешь, гад! — звонкий мальчишеский голос зазвенел над толпой.

Это крикнул Тимошка. Асмус побелел от злобы.

— Видите сами, кого ви воспиталь…

Он стал кричать и ругать женщин. А полицаи и двое автоматчиков прикладами толкали ребят к сараю.

Аксен и Тимошка оказались в первой пятерке.

В этой же пятерке был и Михин. Когда переводчик кончил речь, пятерых ребят повели к силосной яме.

Их поставили у самого края ямы. К Аксену подошел староста.

— Пока, начальник, — ехидно усмехнулся он. — На том свете увидимся…

— Отойди, сволочь! — Аксен, бледнея, добавил: — Придут наши! Понял?

Зрачок пулемета приподнялся. Аксен обнял одной рукой брата и высоко вскинул голову, будто хотел увидеть в эти последние минуты своей жизни все притихшее родное займище, все донские леса и плесы, всю широкую степь, всю огромную страну. Увидеть и в сердце унести с собой.

Дождь на минуту перестал. В разрыве туч блеснуло солнце. Кинуло свои лучи на землю и снова спряталось.

Как была написана эта документальная повесть? Откуда стали известны подробности действий маленького отряда братьев Тимониных?

Однажды я приехал в хутор Вербовку. На площади перед правлением колхоза я увидел скромный памятник. Он был похож на те памятники погибшим бойцам, которые иногда встречаются в донских хуторах: небольшой пьедестал из окрашенных досок, а наверху — звезда из жести.

— Это памятник нашим ребятам, — сказал мне председатель колхоза.

— Каким ребятам?

— Была у нас в хуторе своя гвардия, которая допекала немцев. Семнадцать подростков… Десятерых расстреляли, сволочи. Командиром у них был сынишка нашего конюха, Филиппа Дмитриевича Тимонина. Два брата их было, Аксен и Тимошка. Аксен — старший. Вот они и командовали отрядом. Да у нас даже книга есть, в которой про них сказано!

Книга, про которую говорил председатель, оказалась сборником документов, актов Чрезвычайной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских оккупантов на территории Сталинградской области. Среди этих документов был и акт, публикуемый ниже.

Комиссия не собирала сведений о партизанских действиях команды Аксена. Она лишь расследовала и удостоверила факт изуверства, совершенного фашистами в Вербовке.

18 декабря 1942 года в хуторе Аверинском (Вербовка входила тогда в состав этого хутора. — Прим. ред.) Ляпичевского сельсовета Калачевского района Сталинградской области комиссией в составе: капитана Хаитова Г. А., уполномоченного Ляпичевского сельсовета по хутору Аверинскому Силкина М. И. и местных жителей — отца двух убитых детей Тимонина Ф. Д., колхозников Горина А. Ф., Силкиной Д. М., Силкиной Н. Ф. составлен настоящий акт о нижеследующем.

4 ноября 1942 года в хут. Аверинском немцы, запуганные действиями неизвестных партизан в районе хуторов Вербовки, Ляпичево, Аверинского, заподозрили в этих действиях ребят, бывших школьников, и предприняли облаву на мальчиков хутора. Они врывались в хаты, силой брали мальчиков и избивали их палками, нагайками, резиной и ногами. Затем выбрасывали детей на улицу и, издеваясь, требовали, чтобы каждый из детей оговаривал кого-либо из своих товарищей.

Избив детей до потери сознания, немцы бросили их в крытую холодную автомашину. Гитлеровские изверги взяли 17 мальчиков, двух матерей и одного отца.

Схвачены немцами были следующие: Михин Иван — одиннадцати лет, Егоров Николай — двенадцати лет, Горин Василий — тринадцати лет, Тимонин Тимофей — двенадцати лет, Тимонин Аксен — четырнадцати лет, Егоров Василий — тринадцати лет, Манжин Семен — девяти лет, Назаркин Никифор — двенадцати лет, Головлев Константин — тринадцати лет, Сафонов Емельян — двенадцати лет, Церковников Максим — тринадцати лет, Семенов Анатолий — десяти лет, Ребриков Григорий — двенадцати лет, Сафонов Сергей — двенадцати лет, Силкин Петр — одиннадцати лет, Силкин Федор — тринадцати лет, Головлев Филипп — тринадцати лет.