Минель Левин - Операция «Ходики»

— Теперь все, — сказал Каримчик с очень серьезным видом. — Мы свою задачу выполнили.

Он пожал мне руку.

— Благодарю за службу.

— А меня? — спросила Танька.

— Тебя тоже.

Айка стала прыгать на дерево.

— Вот так будет с каждым шпионом, — заявил Каримчик.

— Почему? — спросил я.

— Ну, она загонит его на дерево, и пусть тогда попробует взорвать мост.

— Какой мост? — спросила Танька.

— Железный, — подсказал я.

— Правильно, — согласился Каримчик.

— А зачем ему взрывать мост?

— Так ведь это — шпион.

— А-а, — протянула Танька.

— Не понимаешь, что ли?

Она честно пожала плечами.

— Вот чучело, — сказал Каримчик. — Ну, такое у него задание.

Танька надулась.

Мне вдруг стало ее жалко:

— Почему чучело?

— Это все, что тебе не ясно? — спросил он.

— Нет, — сказал я. — А кошки?

— Какие кошки?

— У него же в мешке кошки?

— Фу ты, — сказал Каримчик. — Совсем вы меня запутали. Конечно, шпион будет бросать их всю дорогу. Толстомордика, Хромоножку…

— И Страхолюдку, — подсказал я.

— Правильно.

— А Мурика? — испуганно спросила Танька.

Мы стали объяснять, что Мурика он не возьмет.

Мурика Айка не станет загонять на дерево.

— Но он-то про это не знает, — сказала Танька.

— Кто он?

— Да шпион.

— Вот и хорошо, — сообразил я. — Значит, он все-таки возьмет Мурика. Но Айка за ним не погонится. Тогда он вытащит из мешка Ваську…

Тут я почувствовал, что окончательно запутался. Каким образом наши кошки достанутся шпиону? И вообще как всех собак на свете перезнакомить со всеми кошками? Ну, еще советских можно попробовать. А которые за границей?

Каримчик очень внимательно меня выслушал.

— Конечно, невозможно.

— Так для чего мы проводили опыты?

— Ну, может шпион сбить овчарку со следа, если приготовит мешок с кошками?

Я согласился.

— Вот об этом мы и должны срочно предупредить пограничников.

— А потом?

— Они что-нибудь придумают.

— А потом?

Он вдруг хлопнул меня по плечу:

— Орден не обещаю. Но медаль за бдительность обеспечена.

Я с гордостью посмотрел на Таньку. Она, конечно, тоже заслужила медаль. Только лучше бы нам дали, а ей подарили куклу. А что? Она ведь девочка. Зачем ей медаль? Пусть она играет в куклы, а мы будем охранять границу.

Тут мы вспомнили, что ее папа — пограничник, и решили обязательно с ним познакомиться.

— Где он сейчас? — спросил Каримчик.

— В школе.

— А когда придет?

— Наверное, завтра.

— Что же, такое длинное будет собрание? — не поверил Каримчик.

— Какое?

— Ну, родительское.

— А разве сегодня собрание? — спросила Танька.

— Так ведь это ты сказала.

— Когда? — удивилась она.

— Здравствуйте! — Каримчик даже вздохнул. — Ну, где твой папа?

— В школе.

— И что он там делает?

— Работает.

— В школе?!

— А то где?

Мы с Каримчиком переглянулись.

— Он разве учитель?

— Нет, пограничник.

— А ты говоришь: в школе.

— Так ведь он в пограничной школе.

Вот это было здорово!

— Что же ты раньше молчала? — упрекнул Таньку Каримчик.

— А вы спрашивали?

Они, оказывается, потому и переехали в город, что эта школа находится поблизости.

Мы еще больше захотели познакомиться с Танькиным папой. Она обещала это устроить.

Ждать пришлось недолго.

— Заходите! — сказала Танька.

Мы увидели очень высокого майора. Он, наверное, был с пограничную вышку.

— Ну, гвардейцы, — спросил он. — Какое у вас ко мне дело?

Мы стали объяснять. Он слушал внимательно, ни разу не перебивал. Наконец, мы замолчали.

— Ну, что же, — сказал он. — Все это достаточно серьезно. Ведь вы, насколько я понял, озабочены охраной границы?

Мы закивали.

Он обещал пригласить нас в свою школу.

— Думаю, что вы это заслужили.

Потом мы вместе пили чай с вареньем.

Он вдруг сказал, что собака была известна человеку еще в древнекаменном веке и с тех пор не расстается с ним вот уже около сорока тысяч лет.

Я даже глаза вытаращил.

— В те далекие времена, — сказал он, — собака предупреждала о приближении диких зверей, помогала в охоте.

Оказывается, древние люди в обмен за хорошую собаку давали двух лошадей.

А что удивительного? И я бы дал. Только у меня их нет.

Потом я спросил:

— А сколько дадут за Мурика?

Танин папа улыбнулся.

— Ну, хоть жеребеночка, — сказал я.

Каримчик толкнул меня локтем в бок.

— Ладно, — сразу уступил я. — Тогда полжеребеночка.

Танька прямо чуть не лопнула от смеха.