Мариэтта Чудакова - Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет

Дедушек давно не было на свете, но висели на стене их портреты: один – молодой, со смеющимися глазами, другой – с бородой, но добрый. И книги их стояли на полке. Всегда можно взять их и почитать.

Зато у Егора были целых две бабушки.

Папина мама жила в Москве, а на лето снимала в Лунине дачу. И Егор всю зиму мечтал о Дунине, о том, как будет там играть с друзьями. А мамина мама жила в Свердловске (хоть теперь вы такого города на карте не найдете – он снова, как в прошлые века, давно уже называется Екатеринбургом). Туда он тоже ездил летом. И очень любил уютный бревенчатый бажовский дом.

Дома, в московском дворе, тоже были друзья – мальчики и девочки. Перед девочками Егор немножко робел – ведь с ними нельзя обращаться так же, как с мальчишками! Его отцу, морскому офицеру, это бы не понравилось.

Однажды утром раздался требовательный звонок в дверь. Мама открыла. На пороге стояла Таня Тройчешникова собственной персоной – самая красивая девочка во дворе, в новом платье…

– Егор дома? – строго спросила она.

Егорка вышел, ошеломленно взирая на чудное виденье.

– Нам пора идти гулять, – сказала Таня твердо.

И Егорка, как лунатик, вышел из дома вслед за Таней, не только не спросив у мамы разрешения, но даже не взглянув в ее сторону!.. Слишком сильным оказалось впечатление от неожиданного визита Тройчешниковой.

Как вспоминала потом его мама, на лице Егорки было написано: уж если Таня за ним зашла, то другого варианта, как тут же отправиться с ней гулять, и быть не может…

– С каких лет Егор читал? – спросили недавно у его мамы Ариадны Павловны.

– Не помню… – растерянно сказала она. – Он, по-моему, всегда читал…

– А вы учили его читать?

– Нет! Точно помню, что никто его не учил. Года в три, во всяком случае, он знал все буквы – мы случайно это обнаружили…

.. Взрослого Гайдара спросили, что он читал в свои детские годы.

Он ответил коротко:

– Все. Но из первых, еще дошкольных, книг больше всего мне нравились «Маугли» Киплинга и «Таинственный остров» Жюля Верна.

Его мама добавляет сюда «Всадника без головы» Майн Рида и романы Дюма – в чуть более поздние годы. И еще «Старика Хоттабыча».

…В тот день, когда он родился на свет (уже с именем – имя выбрали заранее), мама Егора писала его отцу Тимуру Гайдару из роддома: «Егор широкоплечий… Он маленький, но очень жизнедеятельный. Он один мальчик в нашей палате. Только его одного принесут мне сейчас так рано…».

А это означало, что младенец сразу показал себя очень жизнеспособным.

Весна 1956 года, когда он родился, стала временем надежд в его стране. Везде шли собрания, на которых читали вслух (но печатать – не печатали) доклад Хрущева о страшных преступлениях Сталина. Люди возвращались домой из сталинских концлагерей Колымы, Магадана, Воркуты, и им объясняли, что они, оказывается, сидели зазря, безо всякой вины. Правда, они это сами и без того знали.

И Тимур Гайдар радостно писал жене в роддом, что сам воздух в стране стал другим!

Да – пахло надеждой…

«– Детеныш человека! Смотри!

Как раз напротив волка, держась за низкую ветку, стоял голый коричневый малыш, только что научившийся ходить, самая мяконькая и самая усеянная ямочками крошка, которая когда-либо попадала ночью в волчье логово.

Он посмотрел прямо в лицо Отцу Волку и засмеялся.

– Это человечий детеныш? – спросила Мать Волчица. – Я никогда не видела их. Дай-ка его сюда.

Волк, привыкший переносить собственных детенышей, в случае необходимости может взять в рот яйцо, не разбив его, а потому, хотя челюсти зверя схватили ребенка за спинку, ни один зуб не оцарапал кожи. Отец Волк осторожно положил его между своими детенышами.

– Какой маленький! Совсем голенький! И какой смелый, – мягко сказала Мать Волчица. Ребенок растаскивал волчат, чтобы подобраться поближе к ее теплой шкуре. – Ай, да он кормится вместе с остальными! Вот это человечий детеныш! Ну-ка, скажи, была ли когда-нибудь в мире волчица, которая могла похвастаться тем, что между ее волчатами живет детеныш человека?

– Я слышал, что такие вещи случались время от времени, только не в нашей стае и не в наши дни, – ответил Отец Волк. – На нем совсем нет шерсти, и я мог бы убить его одним прикосновением лапы. Но взгляни: он смотрит и не боится».

Вот чем он завоевывает сердце Отца Волка! Это Егорка очень хорошо понимает. Да и Матери Волчице тоже нравится, что человечий детеныш такой смелый: «Он пришел к нам совсем голый, ночью, один, и все же он не боялся!»